***

Кончен осенний марафон

И потрепанный Ивлин Во,

Новый год, словно старый клен

Или клон, не вини его.

Что-то растревожило в,

Что-то сочиняется из,

Чадо легковерное ожило

И танцует нервный стриптиз.

В каждом доме, в каждой душе

Поселяется дикий хорек,

Что скребется на рубеже

И уводит пол из-под ног.

И нам кажется – обретут,

И нам чудится чудо чуть,

Каждый в нас немножечко шут,

Чтоб теплее и как-нибудь.

***

Дочка увидела в мультике и поет:

«Едем домой, едем домой, едем домой»,

Я сам, конечно, - самый смешной удод,

Только зачем вы так поступили со мной?

Я вам, конечно, снова не отомщу,

Я отзову и заберу назад,

Я вам любое против меня прощу,

Только вы сами вырыли себе ад.

В церковь сходите, свечку поставьте за,

И повторяйте, бывший учитель мой:

«Желтая полоса, розовая коза,

Едем домой, едем домой, едем домой».

***

Йорки перережут друг друга,

И Тюдоры займут их место,

Чтобы перерезать друг друга,

Здравствуй, просто душка невеста,

Не хватило одного раза

Что ли трудовому народу?

Прямо из колымских рассказов

Выходите к ним на свободу.

Или возвращайтесь обратно,

Там хоть шелуха и баланда,

Лучше спать в тарелке салатной,

Чем входить в шпионскую банду.

Ставьте новогодние елки

И катайтесь с горок на досках,

Пополняйте книжные полки,

Покупайте пони в киосках.

Ричард одолел Эдуарда,

Эдуард другой сделал Дика,

Едут в Ванинский порт бастарды,

Там не так, как в Лондоне дико.

***

Почти меня почти,

И я тебя почту

Примерно из пяти,

Почти и на лету.

Но как тут дотянуть,

Пока еще второй,

Глагольной вновь блеснуть

И окончаньем «ой»?

Но новенький катрен

Дается просто так,

Рифмуется на «хрен»,

На, получай, дурак.

Четверка храбрецов

Со шпагами придет,

Подвески из стихов

С собою принесет.

Ну, слава, дотянул,

И Богу и спаси,

Свидетель мой, гуцул,

И больше не проси.

***

Расскажи мне девочка повесть

Про настряпанные пельмени,

У меня появилась совесть

Через несколько лет сомнений.

Не зависит она от Бога,

И Его поминать не надо,

Небольшая теперь подмога –

Я слеплю тебе сколько надо.

И не буду вносить поправки,

Отвечать никому, ни дубу,

Так катается пьянь на травке

И кусает за душу губы.

***

В Старый Новый год она всегда мыла посуду,

Это тоже пройдет, и я умирать не буду.

Но сбывается в новый год хоть одно желание

Дед Мороз не придет, но приду я – узник сострадания.

В старый год можно попросить, даже злую Гингему,

За язвительность нас простить под «China girl» тему.

И мы созданы для друг друга, должны быть довольны,

Притворяюсь, что я из узкого круга, что мне не больно.

Почему я это опять пишу, снова повторяюсь,

Почему я еще в стихе дышу и в стихе снимаюсь?

Сам себе режиссер и актер, и поэт, и «Оскар»,

Не заканчивай разговор, продолжай этот вынос мозга.

Аморальные истории

1.

Они спали с солдатами,

Их убили солдаты,

Чувствуйте виноватыми

Себя бравые латы.

Вы не справились с девками,

Даже если убили,

Стали вы однодневками,

И про вас позабыли.

Но в свое оправдание

Я б такое добавил:

Обернись на прощание,

Возвращайся без правил.

2.

Накатали шайб Алену Делону

Из команды с названием «Аутсайдер»,

А мы выпьем тройного одеколону

И насмотримся запретных сайтов.

На катке прыгучий Лино Вентуро

Обошел каскадом Жана Габена,

Там, где Моника Витти – такая дура,

Комаровская Майя – совсем гиена.

Отдыхая мирно на кельнских водах,

Не суди искателей приключений,

Подводи итоги чужого года

Старой клюшкой с баночкою печенья.

3.

Об убитом Дзурлини

Не сказали ни слова,

Это вам не Феллини, -

Ухмыльнулась корова.

И не надо стараться,

Чтоб опубликовала,

Мы в одном панибратстве,

Напиши, как попало.

И не надо носиться

С этой Соней Петровой:

На катке порезвится,

Тоже станет коровой.

4.

У Татарской пустыни

До глубокой старухи

Распевали «как ныне»,

Разносились, как слухи.

Разносились, как кеды,

Расписались в пилатстве,

Научились, как деды,

Отвечать «радстараться».

А она приходила,

Все равно приходила,

Всем-всем-всем приносила,

Никого не забыла.

***

Залезай в эту ванну,

Напиши этот стих,

Мой герой оловянный

На одной, без двоих.

Под шумящую воду

Стойко в ванне лежать

И всегда за свободу

Горько, ясно стоять.

Верлибр

В году 88

Я простоял в очереди

За пачками азербайджанского чая

По талонам

Несколько часов

В родном городе Каменске-Уральском

На улице

Возле одного из продуктовых магазинов

Который называли

«Магазин возле мебельного»

У меня была пятирублевая бумажка

И талоны

В очереди меня прозвали

«Мальчик с пятеркой»

***

И жирафы и зебры

С пальмами на обоях

Нас хватали за жабры,

Не снимая побоев.

Симпатичные рифмы,

Необычные строчки,

Полуголые нимфы

И горячие печки.