Танцы с волками – 2

1.

Лучший фильм – это «Танцы с волками,

Да танцует танцующий волк,

Мы прижмемся друг к другу в фигваме,

Презирая любой кривотолк.

До Коуровки на электричке

И пешком по недолгой тайге,

В старосветской помещичьей бричке,

На крылатом твоем утюге.

Доберемся до нашей картошки,

Буссенара зачитанных книг,

Да посыпятся наши горошки

На уставший от горя язык.

А потом мы вернемся обратно

Из уральских индейских саванн.

Почему я пошел на попятный,

Оживляя своих могикан?

2.

Мой Джанлука Виалли

В фильме «Танцы с волками»

Забивает в финале

На своем мундиале

Золотыми ногами.

И везде оэкранен,

Получает свой «Оскар»,

Иногда – Северянин,

И везде – Кевин Костнер.

Это так справедливо,

И красиво и добро,

И такие мотивы

Мотивируют бодро.

И проходят бизоны,

Проезжают мустанги,

Открываются зоны

На моем правом фланге.

3.

«Если б жили мы в совершенном мире…», –

Говорит Клинт Иствуд из девяностых,

«Совершенный мир» - это фильм для взрослых,

А не Сен-Симон и Фурье во фронтире.

И зачем «Хороший» снимал про это,

Убивал хороших в прямом эфире,

«Мы давно живем в совершенном мире», ­

Отвечает очередное лето.

И когда поймешь, что пути окружны,

Перестанешь ждать и начнешь сегодня,

Потому что завтра уже не модно,

А зимою будет уже не нужно.

Чилаверт, один, не протащит Чили,

Но в запасе множество утешений,

Не стреляй в охотника на оленей,

Он играет так, как его учили.

Июльские восмистишья

1.

Сильное не напишется,

Потому что душа смирна,

Черное не колышется,

Но наступит опять война.

И подступит мурашками

В страшных с бешеных темпом снах,

Золотыми барашками

Барахтающимися в волнах.

2.

Диана де Меридор,

Уехала в Эквадор,

И храбрый граф де Бюсси

Пропал на святой Руси.

В «Графине де Монсоро»,

Не победит добро.

Это плохой роман,

Но есть Шико у Дюма.

3.

Королева татарская

Маргарита Наваррская

Жена бедного Генриха

Или Германа Геринга.

Изабель Аджани

На картине Парни,

В детском фильме «Подземка»,

На престоле не немка.

4.

Мудрый Яков – астроном

Сам построил прочный дом,

Стал в нем жить и поживать,

Хитрым людям помогать.

Пару книжек написал

И бесплатно их роздал.

А потом к нему пришли

Золотые корабли.

5.

Всадник без головы, Оцеола

Квартеронка, охотники - буры,

Белый вождь и вождь семинолов

И другие макулатуры.

И Сальгари, и Жаколио,

И еще с десяток фамилий,

Ведь моя избранница – Клио,

Летописца волчиц и лилий.

6.

Наша славная семейка

Завела большую лейку,

И пойдем мы в лес гулять,

Чтобы ягоды набрать.

Землянику и чернику,

Костянику и бруснику,

С горкой лейку наберем

И бесплатно всех польем.

7.

И Шико переходит со мной в «Сорок пять»,

Будут снова фрондировать, интриговать,

И я буду влюблен в героиню Дюма,

Это детство мое и сплошные тома.

Хоть те годики-томики речь унесет,

Но ко мне героиня романа придет,

И героем романа к тебе я войду,

И романное счастье на свете найду.

8.

Монте-Кристо вручают российский паспорт,

Две квартиры в глубинке и центнер красной,

С черной, так как он был дантесом,

Убивал поэтов ижорским лесом.

Где лежат рылеевы в общей могиле,

Настоящие женщины отомстили,

И ты можешь стать женой декабриста

Или музой сытого Монте-Кристо.

9.

Имя твое – Эдмон,

Ты победил врагов,

Добрый, как поп Гапон,

Милый, как граф Хвостов.

Лунный Сибирский тракт –

Это дорога в ад,

Не заключил контракт,

Тихо свернул в свой сад.

***

Добролюбов лирику напролет

О короткой жизни, любви несчастной…

Подходил к концу переломный год.

Подходил к концу его путь ужасный.

Если бы он выжил и постарел,

Стал бы простодушным к посмертным славам,

Стал бы вдруг счастливым, добро имел,

А не призывал бы к делам кровавым.

Но одно он классно успеть сказал:

«Не забыл тебя, потому что брошен»,

До сих пор не гаснет, пусть слаб и мал,

Лучик в темном царстве души тревожной.

***

Основательно к жизни загробной

Заготовил три тысячи книг.

Чтоб читать их в гробнице удобной

Под невинный, но винный пикник.

Лучше бы счастье было вагоном,

Чтобы ехать, читать и бухать,

Кровожадным артистом Нероном

Декорации часто менять.

Но достаточно маленькой дачи

С джипом, баней и стопками саг.

Но ко мне повернулась пикача

И живой я, и покемоньяк.

***

Воронцовский дворец,

Мрамор южных террас,

Я бывал там, подлец,

Но единственный раз.

Мне тринадцатый шел,

Но я был не дурак

И бесплатно зашел

В группе глупых зевак.

На Жюль Верна куплюсь

В кепке «Вэ Украин»,

Жил Советский Союз»

Возле этих картин.

Один раз несчитов

До тринадцати лет,

Но тогда был таков

И теперь в сорокет.

***
«Где же ты, моя Сугомак?» -
Пел Мансветов нам до конца.
Мы сожгли немало бумаг
Со стихами лжемертвеца.

Чтоб разжечь негромкий костер
И сварить похлебку и чай.
На листах кыштымских озер
Лучше не пиши, а читай.

Прошлого себя самого –
Летописца собственных бед.
Это было лучше всего,
А теперь его уже нет.

Но придет Петрушкин с утра,
Крикнет сквозь палатку: «Мы здесь!»,
Я поверю в это «ура»,
Даже если грубая лесть.

Но не зря сюда приезжал
И купался без тормозов,
И вандалом гордым сжигал
Не мосты, листочки стихов.

И, усилив собственный стих,
Побожусь, что мы будем жить,
И вернемся в рим для своих,
Прихватить, что плохо лежит.

***

Юлия Ефимова

У тебя была,

Звонкими ефимками

Не давала спать.

Белыми медалями,

Целыми двумя,

Золотыми далями

Не давала спать.

В шесть проснулся во время,

Чтобы посмотреть

На победу гоблинов,

Не давали спать.

Русские красавицы

В голубой воде

Допингом заправятся

Не дают мне спать.

В Барселоне Фредди

Песенку поет.

Мельтешат победы,

Не дают мне спать.

Августовские восмистишья

1.

«Снег пойдет на исходе дня,

Продираясь сквозь смешанный лес», –

Это слишком хорошо для меня,

Слишком мало и я балбес.

Нигде места себе я не находил

И пришел в бомжовский приют,

И остался в нем, даже полюбил,

Хорошо, когда дома ждут.

2.

Ставили на снегу расписной шатер

С раскладною печкой в его нутре,

Поутру вставали, складывали шатер,

Собирали печку и шли к горе.

Добирались до вершины горы,

Чтобы посмотреть на сплошной туман,

И не провалился в тартарары

Под облезлой шубой смешной кафтан.

3.

Август выдался жарким,

Я не помню такого,

«Шнауцер» и «овчарка» –

Два ласкающих слова.

Я мечтал о собаке,

Выходил на пробежку,

Гати да буераки –

Две кисельных насмешки.

4.

В диалоге «Разбойники»,

Рассуждали покойники

О добре, справедливости,

Симонии, брезгливости.

Но смотреть надо в зеркало,

Простодушные вертеры,

Но давно уже умерли,

Все мы гумберты гумберты.

5.

Господа, купите зонтик

И возьмите на работу,

И возьмите хлебный ломтик

С грустной мискою чего-то.

Не промокнешь так случайно,

Не останешься голодным,

Да еще пакетик чайный,

Да еще утюг холодный.

6.

Эти игры престолов

Так тебе надоели,

Выйди из комсомола

Прямо с этой недели.

Где сентябрь подступает,

Депрессирует совесть,

От тебя уплывает

Этот медленный поезд.

7.

Заезжали старые друзья,

Заходила и олимпиада,

Раньше я гулял, как жить нельзя,

А теперь влачусь, как жить не надо.

Бег по кругу по утрам-суркам,

Бег на месте в обжитом окопе,

Не ползи с гранатою к врагам,

А вернись к послушной пенелопе.

8.

Поехали на Валаам.

Или можно в Кижи.

Чтоб еще один храм

Увидеть за жизнь.

В четвертое море взглянуть,

Посетив Соловки,

Увидеть и отдохнуть.

Какие мы, дураки.

***

На финский нож или якутский

Не хватит денег все равно,

Уехать бы в индейский Куско

И пить атлантское вино.

Забыть, забить или остаться,

Дождаться новенькой лыжни,

На старых лыжах покататься,

Чтобы не плакали они.

«Они», а это не про лыжи,

Не про людей, не про кого,

А просто так на свете вышло,

Не добавляя ничего.

К тому, что сказано и было,

Но прав безденежный клиент:

Телега, а за ней кобыла

Идут под аккомпанемент.