Инне

Я не последний романтик, ты — последний:
Хочешь поплакать — плачешь, хочешь любить — целуешь.
(В прошлом веке мужчины стояли часами в передней,
Чтобы услышать шелест платья...)
Танцуешь —
Руки скользят по лицу, ласкают плечи —
Музыка гаснет, вспыхивает... В хрустале
Вечер твой дымится. Желтые свечи
Растекаются на зеленом столе.
Кому твой танец — изгиб бровей, почти излом —
Ему, сидящему за сотни верст за чужим столом,
Ему, говорящему тихо: "Который час?”,
Когда заря занялась,
Поющему песни спьяну и для других,
Целованному в губы, когда не спится, —
Ему?
Много их, дорогих,
Всех не сочтешь, и каждый снится.
А ты одна.
Танцуй свой вечер,
Чтобы под утро пить дурман.
Уже за дверями проснулся ветер,
Имя ему — обман.
Ты — последний романтик черного века,
Который дышит на ладан, но еще господин
Над мутной бездной морских глубин,
Над судьбой и ревностью человека.