Жарким летом 2010 года я отправилась в длительное путешествие, связанное с моими литературными делами. Перво-наперво путь мой лежал в Москву.

Через итернет отправила пару стихотворений в сборник сайта Стихи.ру. Их напечатали и пригласили меня забрать книги в Союзе писателей на Малой Никитской улице.Купила билет, договорилась со своим московским знакомым о жилье и отправилась в дорогу.

Мое путешествие началось на Екатеринбургском вокзале в плацкартном вагоне поезда «Абакан-Москва», куда я едва вписалась с огромной дорожной сумкой и некоторым количеством хозяйственных пакетов, какие обычно предлагают в крупных супермаркетах к нашим покупкам.

К большому сожалению, моя младшая сестренка, занимающая какой-то значительный пост в отделе оформления проездных документов небезызвестной туристической фирмы, смогла найти для меня билет только на верхнее плацкартное место. Но и за это ей большое спасибо. Мне не пришлось стоять в утомительной очереди в кассу и страдать при этом от боли в ноге. Дело в том, что собралась я в поездку с переломом малой берцовой кости, сама об этом не подозревая, потому что кость эта не опорная и не доставляет беспокойства, пока ее не напрягаешь. Так сказал травматолог, установивший впоследствии по снимку сросшийся в ходе путешествия перелом. Забираться на вторую полку было, правда, сложновато, но я вскоре приспособилась, да и ехать мне предстояло недолго – ночь и день. От Екатеринбурга до Москвы всего-то сутки скорым поездом.

Моими соседями по секции оказалось трое мальчиков. Подо мной на нижнем месте разместился молодой узбек с внешностью молдаванина, плохо понимающий и не умеющий писать по-русски. Он ездил в Сибирь на поиски заработков. Видимо, что-то у него не сложилось, потому что он всю дорогу угрюмо молчал или уходил в тамбур завязывать знакомства с курящими пассажирами - все еще хотел найти работу. Напротив него расположился совсем еще ребенок, школьник, с которым у меня возникли дружеские отношения. Он все время угощал меня всякими вкусностями. Ими снабдила его бабушка из Зауралья, от которой он возвращался в столицу к родителям.

Третьим был охотник-рыболов, отгулявший отпуск где-то в Красноярском крае. Трофеями он не хвастался, но рассказывал забавные случаи из своей бродячей жизни.

Я давно никуда не путешествовала поездами дальнего следования, поэтому от соседей узнала много интересного о наших железных дорогах. Например, то, что чай ныне проводники не разносят, а продают из служебного купе за бешеные деньги, а заодно и кофе в пакетиках, печенье, пиво, минеральную воду, конфеты и сахар, и называется все это «сервисом». В свое время это считалось просто «чаем» и стоило копейки.

Ничего сколько-нибудь значительного, что могло бы запомниться или наложить особый колорит на нашу поездку, в пути не произошло. Разве только то, что никто из мужчин не уступил мне нижнее место, да ужасающая духота в вагоне, которая усиливалась по мере приближения к пункту назначения. Это было связано с небывалой жарой, которая свирепствовала в это лето в центральной России. В Москве столбик термометра поднимался до плюс сорока градусов по Цельсию, сандалеты прилипали к асфальту, а в салоне автомобиля в отсутствие кондиционера можно было оставаться не более двадцати минут, рискуя получить тепловой удар.

Ночью во время остановок пассажиры поезда выходили на перрон в надежде хлебнуть холодного воздуха, но удавалось это не всегда. В темное время суток воздух тоже был горячим и сухим.

В Москве меня встретил Саша Рубцов. Это личность выдающаяся. Прописан он был в Перми, квартиру имел в Екатеринбурге, а работал в Москве, в Химках. Кстати, Саша – прекрасный прозаик и неплохой поэт, однофамилец вологодского поэта -шестидесятника Николая Рубцова.

Мы с Сашей зашли поговорить в привокзальное кафе, заказали сельдь с картофелем и греческий салат. Потом перешли в другое кафе и выпили по чашечке «Экспрессо», в третьей по счету забегаловке - по чашечке зеленого чая…

Все это время обменивались всякого рода информацией, потому что давно не виделись и не говорили, разве только по мобильнику, но что это эа разговор, когда каждая минута стоит дороже телефона.

Саша проводил меня до места моей дислокации в столице. На станции метро «Новые Черемушки» я вышла из подземки и отправилось по припасенному заранее адресу.

Дверь открыла пожилая женщина 73-х лет, сохранившая на лице остатки былой красоты. У нее были умные, острые глаза и московский выговор.

Я прожила у Валентины Леонидовны три прекрасных дня.

Моя собеседница в трудовом прошлом работала на «Маяке». Что это такое?

Если честно, объяснить толком я не сумею, но это что-то связанное с космосом.

В ее речи то и дело проскальзывали слова «Королев», «Байконур», «Гагарин», а с фотографий из семейного альбома улыбались знакомые из газет советского периода лица.

Она мигом посвятила меня во все семейные тайны и трагические истории, за что я была ей очень благодарна, потому что интереснее ничего не слышала.

Жизнь Валентины Леонидовны нельзя назвать легкой: развод с мужем, потеря сына, загадочное исчезновение внучки… К сожалению, эти удары судьбы ее не обошли.В ней чувствовались сила характера и привычка главенствовать. Только одно обстоятельство заставило меня улыбнуться, когда я слушала рассказы этой женщины.

На память пришла вдруг фраза, которую автор «Мастера и Маргариты» вложил в уста Мессира во время циркового представления: «Люди как люди. Только квартирный вопрос их испортил». Забавно было убедиться, что «квартирный вопрос» остался основным с 30-х годов прошлого столетия и до наших дней.

Благодаря таким мелочам, общение с хозяйкой скрасило мое пребывание в жарком и душном городе.

В Москве я бывала много раз, поэтому в этот визит практически никуда не ходила, да и таскаться по достопримечательностям при температуре + 40 и с больной ногой не было желания. Столица казалась непривычно пустой.В переполненном обычно метро - безлюдно и спокойно. По перронам в ожидании поездов бродили редкие пассажиры, наверное, такие же, как я, приезжие. Зато каждое утро, около 10 часов, я выходила из квартиры и спешила к торговому центру «Новые Черемушки». Там на совершенно голой заасфальтированной площадке перед магазином располагался высохший от жары фонтан и несколько пустующих деревянных скамеек. Усаживалась на одну из них и наслаждалась теплом часа два. У нас на Урале такого блаженства не словить.Приближался назначенный день.

Союз Писателей на Большой Никитской выдавал литературу с 14.00 до 20.00. С утра в понедельник я отвезла свои вещи на Курский вокзал, откуда должна была стартовать в Питер, и отправилась назад к Валентине Леонидовне, чтобы проститься с замечательной женщиной, выразив ей признательность и благодарность.

Около 17.00, закончив работу, позвонил Саша Рубцов, и мы отправились в СП за книгами, ради которых я приехала в Москву.

В Союзе писателей нас встретили приветливо, выдали книги, предложили заключить договор на последующие издания и вообще отнеслись к нам очень хорошо. Оно и немудрено: мы недёшево оплачивали свои публикации в сборниках Стихиры.

Получив тяжелую пачку с пятью книжками, упакованными в серую оберточную бумагу, я поместила их в фирменный пакет с логотипом «Стихи.ру», и мы с Сашей поехали на вокзал.

Поезд в Питер был проходящим, прибывал глухой ночью, ждать надо было долго…Саша попрощался и уехал: хотел успеть до закрытия метро.

Я осталась одна с тяжелым пакетом наедине. Нашла местечко в пустующем зале ожидания, пристроила на соседнем сидении свой груз и осмотрелась.

В моем ряду через пять-шесть стульев дремал какой-то мужчина, скорее всего, командировочный, а впереди кучкой расположилась группа глухонемых: дети и взрослые. Они что-то обсуждали на языке жестов, а потом, оставив одного из своих приглядывать за вещами, дружно куда-то убежали.

За день я выпила много жидкости, поэтому не удивительно, что вскоре мне захотелось в туалет. Тащить с собой пакет с книгами не было никакого желания. Аккуратненько его пристроила на сиденье и отправилась в другой коней зала, где над дверью светились две нарисованные фигурки: мужская и женская.

Когда вернулась, командированный гражданин уже не дремал, а энергично крутил головой по сторонам, а завидев меня, как-то криво улыбнулся и сказал удивившую меня фразу: «Я не видел, кто это сделал…»

Взглянув на свой злополучный пакет, поняла, о чем идет речь: кто-то его сдвинул с места.

- Вау! – воскликнула я, заглянув внутрь. Пропал сборник нашей «Складчины, я бросила его сверху серой типографской упаковки, а вместе

с ним - схема московского метрополитена, на которой были отмечены те станции, где должна была побывать.

Пропажа меня не огорчила: «Пусть читают! – с улыбкой подумала я и опустилась на сиденье…

Что тут началось!

Вокруг меня, как из под земли, выросли суровые мужчины в форме: 4-5 омоновцев и 2 милиционера.

- Это ваш пакет? – спросили они грозно.

- Мой… - откровенно созналась я.

- А кто будет отвечать, если сейчас мы зал эвакуируем? – последовал новый вопрос.

Я оглянулась: «А кого вы собираетесь эвакуировать?»

Они тоже посмотрели вокруг, но тут же нашлись: «Вы знаете, какая обстановка в стране?»

- А какая обстановка в стране? – удивилась я.

Оооооооооо! Зачем я это спросила? Они все разом стали объяснять мне про эту самую обстановку. Ничего не поняла. В этом сплетении голосов мой слух выхватывал только отдельные фразы : «…даже на пять минут… в туалет… ситуация… диверсии…»

- Мне все ясно. Спасибо. Вы свободны! – отреагировала я хорошо поставленным преподавательским голосом.

Мои ораторы мигом замолчали. Потом один из них постучал по спинке стула костяшками пальцев - мол, совсем невменяемая - все молча повернулись и удалились.

Я взглянула на часы. Пора в камеру хранения за чемоданом – скоро поезд.

Но «Складчину» мне так и не вернули… Пусть читают – не жалко

Скорый поезд доставил меня в Питер ранним утром.

Город встречал такой же невыносимой жарой, которая после моего отъезда из Москвы вызвала в конце-концов дымные пожары в Подмосковье, превратившие столицу в нечто вроде газовой камеры.

На вокзале меня никто не ждал. Позвонила брату, и он по телефону рассказал, как добраться на метро до его дома в Приморском районе Санкт-Петербурга.

После смерти жены Николай остался один в большой квартире повышенной комфортности в одной из новостроек северной столицы. Он с удовольствием согласился приютить меня на время моего визита.

А приехала я в Питер за экземпляром журнала «Легенс», в одном из номеров которого опубликовали небольшую подборку моих стихов.

Я застала брата на пороге, Николай дал мне несколько наставлений и ушел на работу. Освоившись на новом месте, я набрала номер телефона редакции

«Легенса» и договорилась о встрече через день, на станции метро «Чернышевская», ближе к вечеру, когда жара начинала спадать, воздух становился суше, и можно было дышать. В Питере температуру +40 я переносила хуже, чем в Москве из-за высокой влажности воздуха. Почти весь день лежала на полу, задыхаясь, как выброшенная на берег рыба. Ни о каких экскурсиях не могло быть и речи.

Впрочем, в этом городе я тоже бывала неоднократно, как-то провела в нем майские каникулы – 10 незабываемых дней в 1982 году.

Да и в раннем детстве, когда отец учился в Военно-инженерном училище (том самом, где получали образование в ХIХ веке братья Достоевские - Михаил и Федор), я с родителями жила в пригороде Ленинграда и вместе с ними посетила все достопримечательности колыбели революции.

В 2010 году я выходила из дома только к вечеру, плелась в ближайший супермаркет, покупала продукты, в основном, треску – любимую рыбу Николая, и возвращалась в квартиру брата, чтобы приготовить ему ужин.

После еды мы немного гуляли по улицам Приморского района, фотографировались и разговаривали обо всем на свете. В том числе и о стихах, которые мой братишка писал со времен бродячей геологической юности. Но пока нигде их не пытался опубликовать.

Получив в назначенное время журнал «Легенс» из рук редакционного курьера, я поспешила продолжить путешествие по стране и купила билет на поезд до Беломорска – города в Карелии, в котором жили много лет мои двоюродные сестры Татьяна и Галина.

В Карелии я тоже бывала в свое время.

В юности я очень любила путешествовать. С этим увлечением у меня было связано три главных желания: увидеть Кижи собственными глазами, побывать на легендарном Байкале и полюбоваться бесконечно далекой Камчаткой. Первые два мне удалось выполнить еще в советские времена, а Камчатка так и осталась неосуществленной мечтой.

Но в самый первый раз в Беломорск меня привезла мама еще в нежном детстве. Я почти ничего не помню из того времени, но в памяти остались какие-то неясные картинки. Деревянные мостки, одноэтажные домишки, больничный сад, в котором мы с мамой гуляли, так как я подхватила в дороге какую-то детскую болезнь и оказалась в результате в стационаре детской инфекционной больницы.

Во второй раз мы с младшей сестрой отправились по путевкам покорять карельские озера и повторить путь «волоком из варяг в греки». Это было в далеком 1978 году. Тогда же я осуществила своё желание увидеть Кижи, а на обратном пути завернула к родственникам в Беломорск.

Город Беломорск расположен на берегу Онежского залива Белого моря.
Первобытные люди в этих местах появились ещё в 4 тысячелетии до н.э. Первые упоминания о поселении на побережье Белого моря в устье реки Выг относятся к 1419 году. Поселение называлось Сорока. Именно отсюда в первой половине 15 века отправились на Соловецкие острова преподобные Савва и Герман (основатели Соловецкого монастыря). Из-за постоянных нападений со стороны пограничных государств в 1582-1585 годах монахами Соловецкого монастыря был построен острог, находившийся на месте современного села Сумпосад. Кроме того, острог защищал начальную точку знаменитого торгового пути, проходившего через Онежское озеро. В 1919 году к селу Сорока была проведена железная дорога, а в 1933 году здесь был построен последний шлюз Беломорско-Балтийского канала. В 1938 году село вместе с близлежащими сёлами и деревнями было объединено в город Беломорск. Во время Великой отечественной войны в период с 1941 по 1944 годы, когда немецкие войска оккупировали Петрозаводск, Беломорск был временной столицей Карело-Финской Автономной Советской Социалистической Республики. Сегодня Беломорск представляет собой небольшой город с несколькими гидроэлектростанциями. Из достопримечательностей можно выделить лишь районный краеведческий музей "Беломорские петроглифы". Музей повествует об истории края, о материальной и духовной культуре поморов и о морских промыслах местного населения. Часть экспозиций музея посвящена Беломорским наскальным изображениям, которые были обнаружены на островах недалеко от города. Из наиболее ценных коллекций выделяются археологическая коллекция орудий труди из камня эпохи неолита, коллекции предметов металлургического производства 16-17 веков, предметов поморского женского костюма, предметов навигационно-штурманского оборудования, поморского литья, медной бытовой посуды и фотографий жителей Поморья.

Близ города, у водопада Шойрукша, в низовьях реки Выг, можно найти сохранившиеся до нашего времени петроглифы — наскальные изображения людей и животных, сцен охоты и др. (всего около 2000 изображений), относящиеся к 6-5-му тысячелетиям до нашей эры. Первую из групп петроглифов — «Бесовы следки» — впервые описал в 1926 году Александр Линевский, известный впоследствии как писатель-фантаст.

В 2010 году мне не пришлось попасть в заповедник петроглифов. Но проезжая на автобусе мимо, я видела, как изменилась местность. Над камнями с рисунками выросли купола и павильоны, появился режим работы, экскурсии, а главное – посещения заповедника стало платным.

В 1978 году всё было иначе.

Я гостила у тёти Вали –родной маминой сестры.. Двоюродный брат Саша предложил мне посмотреть на петроглифы. Дело шло к вечеру.

- Далеко это? – спросила я.

- Около 10 километров.

- Пошли.

По пыльной дороге мы довольно быстро добрались до места.

В густых зарослях молодого леса разбросаны крупные плоские камни. В центре воображаемого круга они образовали небольшой пригорок, на котором установлена обычная фанерка на сучковатой лесине с надписью «Заповедник петроглифов. Охраняется государством». Я оглянулось, но ничего не увидела. Тогда Саша взял меня за руку и подвел к одному из камней. На нем виднелись едва различимые значки и рисунки: символические охотники с дубинками, какие-то животные и еще что-то малопонятное. Наклонившись, я провела ладошкой по поверхности камня

и поняла, что это не просто художества – это послание потомкам. Представьте себе первобытного человека, еще не знающего письменности, который усердно день за днем, сбивая в кровь пальцы, каменным резцом выдалбливает фигурки людей и животных. Ясно, что делает он это не для собственного удовольствия, а для следующего поколения, которое должно получить это письмо, потому что камни – самый надежный носитель информации.
Иными словами, петроглифы – это не просто изображения, это учетные записи, наставления, письмена, направленные в будущее. А порисовать можно и прутиком на песке.

Мне показалось: на этом месте хорошо было видно, что когда-то здесь прошел ледник. Я представила огромные ледяные глыбы, которые медленно захватывали метр за метром и срезали каменные столбы, оставляя только «пеньки», напоминающие столешницы, на которых потом, когда льды стаяли, древние люди высекали петроглифы.

Петроглифы и Кижи – это главные богатства Карелии.

Но о Кижах надо писать отдельно. Это особая тема.

Сейчас же я возвращаюсь к своему путешествию 2010 года и городу Беломорску, откуда можно добраться до Соловецких островов.

Зимой попасть обычному туристу на острова можно исключительно авиатранспортом из Архангельска: Из аэропортов «Талаги» и «Васьково» по вторникам, пятницам и воскресеньям туда летают самолеты местных авиалиний. Время полета – 45 минут.

С улучшением погодных условий возрастает количество возможных вариантов для того, чтобы посетить Соловецкие острова. Помимо авиарейсов из Архангельска, в это время открываются и маршруты из Карелии Наиболее романтичный путь – это теплоходом из карельских городов Кемь и Беломорск. . Из Беломорска ходит теплоход «Сапфир. Продолжительность поездки – около трёх часов. Билеты обходятся недёшево, но оно того стоит.

Я ехала в Беломорск не только навестить своих родственников, но и встретиться с московским приятелем, который снимал на лето комнату в доме моей сестры Татьяны. Он уже съездил на Соловки и оттуда прислал мне на телефон несколько снимков и восторженные отзывы.

Было бы грешно не повидать острова, оказавшись с ними рядом.

Соловецкий архипелаг, состоящий из шести крупных островов и свыше ста мелких, находится в западной части Белого моря в 290 километрах к северо-западу от Архангельска, центра Архангельской области. Общая площадь островов составляет 300 км². В их состав входят такие острова, как:

Соловецкий (Большой Соловецкий) – 218,72 км²;

Анзерский – 47,11 км²;

Большая Муксалма – 18,96 км²;

Малая Муксалма – 1,2 км²;

Большой 3аяцкий – 1,25 км²;

Малый Заяцкий – 1,1 км

Соловецкие острова представляют собой уникальное место. На небольшом архипелаге в Белом море сложился неповторимый природный, исторический и культурный комплекс, аналогов которому в мире не существует. Самым большим и богатым на достопримечательности является остров Соловецкий, на котором уже не одно столетие действует знаменитый Соловецкий мужской монастырь

Соловки

Остров Соловецкий стал местом основания мужского монастыря в 30-е годы XV века выходцами из Кирилло-Белозерского и Валаамского монастырей монахами Савватием, Германом и Зосимой как обитель «Спаса и Чудотворца Николая». В течение XV-XVI вв. монастырь постепенно разрастался, приобретая в свое владение крупные острова архипелага. К концу XV века монахами были возведены три деревянные церкви: Успенская, Никольская и Преображенская, многочисленные деревянные кельи и хозяйственные постройки, обнесенные деревянной оградой.

В середине XVI века монастырь вступает в полосу серьезных экономических преобразований, связанных с именем игумена Филиппа (Колычева), реформатора, архитектора, энергичного и талантливого хозяйственника. Здесь в 1550-1560-е годы были проведены дороги, но острове Б. Муксалма был основан «молочный двор» с оленями и скотом. Для обеспечения населения обители проточной водой 52 озера Соловецкого острова соединили питьевыми каналами. Для обороны в 1582-1594 гг. была возведена каменная крепостная стена с башнями и воротами. Благовещенская (Надвратная) церковь была построена в 1596-1600 гг. На протяжении XVII века Соловецкий монастырь продолжает формироваться как административный, хозяйственный, духовный, военно-политический и культурный центр Беломорья. В XVIII-XX вв. он был одним из мест ссылки и заточения государственных преступников. Советское время После революции 1917 года начала формироваться новая Россия. Соловецкие острова перестали быть духовным центром, а монастырь был упразднен. В апреле 1920 года Архангельской губернской комиссией начата национализация монастырского имущества. Было организовано Управление Соловецкими островами и одновременно создан совхоз «Соловки», просуществовавший до 1923 года. Учреждение совхоза не означало ликвидации монашества. Около 200 монахов были вольнонаемными работниками, была организована религиозная община, деятельность которой контролировалась Управлением Соловецкими островами

Многим из нас Соловки знакомы как Архипелаг ГУЛАГ, описанный Александром Солженицыным в его небезызвестном романе.

С 1923 по 1939 год территорию островов и все постройки бывшего Соловецкого монастыря занимали Соловецкие лагеря особого назначения ОГПУ-НКВД (СЛОН). Организованные на основе Холмогорского, Пертоминского и Архангельского, Соловецкие лагеря были одними из крупнейших в России. Состав заключенных в СЛОН в разное время менялся. Среди них были представители русской аристократии, церкви, интеллигенции, всех дореволюционных политических партий, уголовные элементы, осужденные по бытовым делам, представители национальных партий и многие другие. В числе сосланных в СЛОН числились деятели науки и культуры, писатели, поэты, религиозные деятели России: профессор, искусствовед А.Е. Анисимов, историк И.Д. Анциферов, изобретатель Б.А. Артемьев, профессор С.А. Аскольдов, историк Б.Б. Бахтин, художник И.Э. Браз, потомок декабристов А.Б. Бобрищев-Душкин, поэт М.Н. Вороной, этнограф Н.Н. Виноградов, писатель 0.Б. Болков, историк Г.О. Гордон, поэт А.К. Горский, академик Д.С. Лихачев, священник, ученый-энциклопедист Д.А. Флоренский и другие.

В годы Великой Отечественной войны на Соловках, по словам экскурсовода, располагался гитлеровский концлагерь.

Когда во время экскурсии нам предложили спуститься в подземелье, где в полной темноте содержались узники, я не смогла пробыть там и 10 минут. На меня со всех сторон давили какие-то неведомые силы, по спине прошёл озноб, закружилась голова. Вышла наружу и дожидалась группу на улице.

Историко-культурный комплекс Соловецких островов – единственный в своем роде, уникальный по цельности и полноте сохранившихся в нем ансамблей и комплексов, культовых, жилых, оборонительных, хозяйственных, гидротехнических сооружений, сети дорог и ирригационных систем Средневековья, а также археологических комплексов, памятников, отражающих древнюю и средневековую домонастырскую островную культуру. Они сосредоточены в разных частях крупных островов архипелага, но, взаимосвязанные географически и исторически, составляют единое, неразделимое целое. Разные его компоненты представляют все периоды истории архипелага и в целом Русского Севера. Составными частями историко-культурного комплекса Соловецкого архипелага являются: Монастырь-крепость XV-ХХ вв., бывший монастырский поселок XVI-ХХ вв., скиты и пустыни XVI-ХХ вв.; Промысловые избы, островные гидротехнические и ирригационные системы; Комплексы «святилище-стоянка» III-I тысячелетий до н.э. на Б. Заяцком и Анзерском островах; Группы мемориальных построек Соловецкого лагеря особого назначения 1923-1939 гг. на территории поселка и на месте кирпичного завода;

Архипелаг представляет большой интерес для людей, любящих природу. Как рассказывал экскурсовод, острова возникли 9000 лет назад на одном из этапов формирования Белого моря, когда после таяния крупного ледника произошло компенсационное поднятие грунта. 2/3 всей площади архипелага занимает остров Большой Соловецкий.

Располагается архипелаг в таежной зоне. Необычайно живописны и разнообразны ландшафты островов: высокие холмы сменяются озерами, цветущие луга – обширными болотами. 70% площади покрыто лесами, в основном елово-сосновыми. Около 5% площади приходится на тундровые комплексы. Сухие вороничные тундры характерны для приморской зоны, где за ними следует полоса кривоствольных березняков (береза извилистая). В центральной части островов на месте вырубок и пожаров возникают березняки и осинники. Луга на побережье и в центре островов занимают 0,1-0,2% общей площади и характеризуются богатым видовым составом луговой растительности. Около 15% территории островов составляют болота с преобладанием верховых и переходных разновидностей. Столь широкий спектр ландшафтов, представленных на площади всего около 300 км², является одной из удивительных природных особенностей Соловецкого архипелага. На островах насчитывается более 550 озер. Они различаются по размерам, форме, происхождению, цветности воды, но при этом все являются весьма живописными

Наша экскурсия по острову продолжалась три с половиной часа. Наша группа во главе с неутомимым экскурсоводом прошла монастырь вдоль и поперёк. Моя сломанная нога давала о себе знать. В заключение я уже не смогла подняться по крутым деревянным лестницам на второй уровень монастырской стены, чтобы осмотреть галерею с пушками, которые использовались монахами для обороны от противника, штурмовавшего крепость с моря. Потом нам дали время побродить по острову самостоятельно, заглянуть в один из действующих храмов, покушать, отдохнуть и дойти до пристани, откуда «Сапфир» должен был доставить нас в Беломорск.

Мы с сестрой так и сделали. Прихрамывая на больную ногу, я с трудом поднялась вслед за Татьяной на высокое крыльцо Преображенской церкви.

Купили и поставили восковые свечи к иконе Николая Чудотворца. Я долго думала, за кого из родственников помолиться, а потом прошептала: «За здравие всех».

Мы осмотрели убранство церкви, прошлись по её приделам, постояли перед амвоном и вышли наружу под палящее солнце. За пределами монастыря нашли уютное тенистое местечко возле стены, достали съестные припасы и с удовольствием покушали, почувствовав, что проголодались во время экскурсии. После этого походили по сувенирным лавкам, зашли в местный продуктовый магазин и определили, что цены на острове на порядок выше, чем в Беломорске. И не мудрено, ведь все товары доставлялись на остров с материка, а это недешево. Неожиданно поняли: времени у нас очень мало, и припустили бегом к причалу, чтобы не опоздать на теплоход. Расстояние от монастыря до пристани – километра полтора-два.

Когда я прыгала с пристани на палубу с помощью двух матросов (трап уже убрали), внезапно почувствовала, что моя многострадальная нога больше не болит. Неужели помогла свечка Николаю Чудотворцу? Вот такая мистика.

На обратной дороге ничего необычного не произошло, разве только море разгулялось, началась сильная качка, и передвигаться по палубе без привычки было очень сложно.

Вообще, мне повезло в том, что экскурсии на Соловки начинались из Беломорска.

Кстати, в городе со мной произошли один за другим ещё два мистических случая, связанных с животными.

Сестра Татьяна жила на окраине Цыганского посёлка в старом деревянном доме, рассчитанном на 4 семьи, с удобствами во дворе. Но три секции давно пустовали и медленно разрушались. Дом врос в землю, почернел и выглядел нежилым. С моим приездом во дворе появилась откуда-то черная приблудная кошка. Сначала она пыталась проскользнуть в комнаты через дверь, но Татьяна бдительно следила за непрошеной гостьей и всякий раз перекрывала нахалке дорогу. У сестры была своя кошка сибирской породы, которая невозмутимо лежала на крыльце или в доме на коврике возле печи. Татьяна боялась, как бы ее красавица не нахватала блох или другой заразы от приблуды.

Неожиданно непрошеная гостья изменила тактику. Она обошла дом сбоку и, запрыгнув на завалинку, пыталась проникнуть внутрь через форточку, которая, к счастью, была закрыта. Но это обстоятельство нисколько не смущало животное. Кошка раз за разом подпрыгивала вверх, стукалась о стекло и отлетала назад. Мне стало страшно от такого упорства, но сестра задернула занавески, и попытки вскоре прекратились.

Однако чертовка не ушла со двора, она продолжала бродить вокруг дома и зорко за нами наблюдать.

Утром следующего дня мы собрались на кладбище, где были похоронены тетка и ее сын – мой двоюродный брат. По дороге мы зашли в магазин, потом в офис сотовой компании, несколько раз останавливались возле разных достопримечательностей, завернули на местный рынок и выбрали подарки для родственников, долго ждали нужный автобус, немало времени провели на кладбище и возвратились домой только к заходу солнца. На подходе нам попалась черная кошка, она шла навстречу по краю дороги, подняв хвост трубой и прямо неся черную голову с горящими глазами. Мы с сестрой переглянулись и ускорили шаг. К счастью, в наше отсутствие с домом ничего не случилось. Мы поужинали, и я стала собирать дорожную сумку – назавтра у меня был куплен билет на поезд.

Утром, выйдя за порог, я потянулась и повернула голову вправо: в двух-трех шагах от крылечка умывалась, хитро щуря глаза, чёрная бестия.

Уже из Питера, ближе к ночи позвонила сестре. Поговорив о том и сём, спросила про кошку. Татьяна сказала, что, вернувшись с вокзала, она никакой кошки не нашла. Та пропала, как будто и не бывало.

Другой случай произошел, когда мы с сестрой возвращались с Соловецких островов.

Теплоход «Сапфир» причалил к беломорскому берегу довольно поздно.

Городские автобусы уже не курсировали. Предусмотрительные экскурсанты заказали такси заранее, а нам с Татьяной осталось добираться до дому пешком. Правда, диспетчер пообещал, что нас подберут по пути, когда кто-то из водителей освободится.

В порту к нам присоединился молодой мужчина, который работал на Соловках. Он пошёл в отпуск и направлялся к матери в Кемь.

Не спеша, мы двигались по дороге из порта к городу сквозь промышленную зону. С двух сторон тянулись корпуса каких-то предприятий, покосившиеся заборы и другие сооружения непонятного назначения.

Когда-то здесь кипела работа, шумел международный рыбный порт, туда-сюда сновали автомобили, но после перестройки всё остановилось и замерло, постепенно разрушалось и приходило в негодность.

Вдруг я заметила справа в метрах ста от дороги высокое крыльцо заводской проходной, на нем сидели две собаки – чёрная и белая.

Собак я побаиваюсь с детства, поэтому искоса наблюдала за поведением животных, пока мы находились в зоне их видимости. Спутники же мои не проявляли никакого беспокойства и шли себе дальше, увлечённо обсуждая какую-то обоюдно интересную тему. Внезапно черная собачка спрыгнула с крыльца и по тропинке наискосок побежала в нашу сторону.

Я вздрогнула и перешла к другому краю дороги. Но, похоже, что пёс выбрал из нашей компании именно меня. Он пристроился по левую руку и, заглядывая мне в глаза, потрусил рядом.

Мало того, время от времени он начинал воинственно рычать, потом кидался в придорожные кусты и активно изображал там борьбу с невидимой опасностью. Потом победно возвращался на свое место и гордо продолжал вышагивать вровень со мной. Это было очень забавно.

Прошло около 40-45 минут. Наша компания наконец оказалась в черте города. Тут, на конечной остановке автобуса, нас поджидало обещанное такси. Мы с Таней сели в машину, и автомобиль тронулся с места. Я посмотрела в заднее стекло: пёс ещё некоторое время бежал за нами, а потом отстал.

Оба случая показались мне очень странными и запомнились навсегда.

Тем не менее, объяснить поведение животных я так и не смогла.

Вернувшись к брату в Питер к концу июля, я собралась было домой на Урал и даже отправилась за билетами в ближайшее агентство, но Николай уговорил меня остаться до своего дня рождения - 23 июля. Чтобы не тратить время впустую, я решила созвониться с питерскими знакомыми, но оказалось, что жаркое лето многих из них выгнало из города на дачи или в ту же Карелию, где было намного прохладнее, хотя тоже не холодно: + 27+29.

Откликнулась только Лора Кутузова - член СП, шеф-редактор литературного альманаха «Параллели судеб», в котором я тоже публиковала стихи. Она то и пригласила нас с братом в Стрельну на отборочный тур конкурса «Уникальный автор».

Стрельна - один из пригородов Петербурга находится в 22,5 км от города на Неве. Здесь расположено много ярких достопримечательностей, но самые известные из них, которые необходимо посетить, это:

Троице-Сергиевская пустынь,

Константиновский парк и Константиновский дворец,

Путевой дворец Петра I,

Русская деревня «Шуваловка».

Начать свое путешествие по Стрельне лучше всего с посещения Троице-Сергиевской пустыни - православного мужского монастыря, основанного в 1734 году. На территории монастыря хорошо сохранились древние церкви, которые привлекают внимание всех поклонников старины.

До 1918 года здесь велась обычная монастырская жизнь. С 1819 до 1834 года монастырем заведовали петербургские викарии - епископы Ревельские. Со времён Екатерины II на кладбище при монастыре хоронили почивших из родовитых семей таких, как принцы Нарышкины, Ольденбургские, Апраксины, Чичерины, Строгановы и др. Здесь были похоронены потомки Суворова и Кутузова и другие известные люди. Посещение богослужения возможно в действующей церкви Сергия Радонежского.

Следующий объект - это Константиновский дворец и парк, которые заслуживает особого внимания, поэтому путешествие по Стрельне продолжается в залах этого дворца.

Во время царствования Петра I, в Стрельне приступили к постройке дворца, который государь назвал Большим, и к созданию парка. Но работы так и не закончили по причине переключения внимания на Петергоф. Потом император подарил Стрельну своей дочери Елизавете Петровне.

Позднее Большой дворец вместе с парком были подарены сыну Павла I великому князю Константину. Вот тогда и началась перестройка залов дворца под руководством архитектора Л. Руска. После смерти Константина Павловича вся территория досталась сыну Николая I Константину, который преподнес ее в дар своему сыну, тоже Константину. В результате дворец был назван Константиновским. Настоящее возрождение дворца и парка началось на рубеже 20 и 21 веков.

После Константиновского дворца следует посетить Путевой дворец Петра I, чтобы своими глазами увидеть портрет императора, написанный еще при его жизни, оттиск его руки, лоскутное одеяло, которое сшила сама императрица Екатерина I. На территории ансамбля Вам встретится забавная композиция «Царская прогулка» (работа современного скульптора М. Шемякина). На ней изображен Петр и Екатерина, в сопровождении двух борзых и карлика.

Начало постройки Путевого дворца - 1716 год. По желанию императора дворец много раз перестраивали, в 1750, 1799 и в 1837—1840 годах. По легенде, именно на территории этого Путевого дворца впервые вырастили картофель, привезенный из Голландии. В строительстве этого сооружения принимали участие архитекторы Воронихин, Растрелли, Бартоломео, Мейер. Кроме дворца на его территория находился Пчельник, сад, огород и небольшие фонтаны. Вся территория и дворцовые постройки всегда были

во владении династии Романовых, поэтому и дожили до наших дней. После революции во дворце находился роддом и только в 1999 году дворец был отдан под музей.

Завершает путешествие по Стрельне Русская деревня «Шуваловка», расположенная по адресу -Санкт-Петербургское шоссе, дом 111, это 30 минут езды от Петербурга.

Сказочная «Шуваловка» подходит для познавательного отдыха. В 1714 году Петр I отдал эту землю «в пользование». На ней построили всего 5 дворов, и новая деревня получила финское название «Коркули». Через годы владельцем большой усадьбы стал граф Иван Шувалов. Та усадьба не сохранилась, но в архивах нашелся проект деревни, по которому и построили новую, добавив гостиницы и рестораны. Здесь появился Дом ремесел, Традиционная изба, Кузница, Гончарная мастерская, Русская Баня и Скотный двор. В период основных праздников здесь проводятся веселые народные гуляния. Это шанс для городского жителя побывать в настоящей русской деревеньке.

Благодаря брату Николаю мы очень быстро доехали до Стрельни на какой-то маршрутке, которых полным-полно курсирует по окрестностям Санкт-Петербурга. Но в городке немного заблудились в поисках нужного адреса, попали под ливень, вымокли до нитки и едва не опоздали на регистрацию.

Да еще во время регистрации случилось недоразумение. Оказалось, надо было представить произведения на конкурс в печатном виде. Лора меня об этом не предупредила. Пришлось искать её в комнате жюри и просить совета.

Она предложила нам с братом сдать стихи в рукописном варианте.. Я села писать то, что собиралась прочитать, в трёх экземплярах, а Николай не захотел заморачиваться и отказался от участия. В конце концов я зарегистрировалась одной из последних и должна была выступать в финале конкурса.

Участников было очень много. Они съехались из всей Ленинградской области и даже из соседних городов. До обеда мы выслушали большую группу конкурсантов, но выделили лишь двух авторов, которые отличались оригинальностью и самобытностью. Впоследствии напечатали одну из поэтесс в нашем альманахе «Воскресенье»

Мне пришлось бы еще долго ждать своей очереди, если бы за меня ни вступился Николай. Он отправил в жюри записку с просьбой пропустить меня пораньше, так как ночью – поезд.

Вскоре меня вызвали к микрофону, предварительно расспросив, кто я и откуда. Рассказала, что представляю «Ассоциацию «Поэты Урала» и удивилась, что в Питере о нас знали.

Прочла три стихотворения, которые считаю своей визитной карточкой:

«Люблю железную дорогу…», «Когда от сугробов останутся лужи…» и «Дежавю».

Дремавшее после обеда жюри вдруг проснулось, судьи замахали руками, захлопали, жестами подозвали к столу.

Наперебой заговорили, что мои стихи – это настоящая лирика, что я должна выступить на международном гала-концерте в Константиновском дворце 5-8 августа, что я, скорее всего, получу диплом первой степени и т.д. и т.п.

Я улыбалась, кивала головой и наполнялась решимостью поучаствовать в заключительном этапе фестиваля, хотя у меня в кармане действительно лежал билет на поезд до Екатеринбурга.

Вернувшись домой на Урал 29 июля, я поняла, что никуда больше не поеду. Во-первых, чтобы попасть в Питер вовремя, мне надо было выезжать через день. Во-вторых, я растратила все отпускные на своё долгое путешествие.

Так и осталась ни с чем: ни диплома, ни славы, ни Константиновского дворца. Зато брат прислал фотографии, которые подтверждают моё участие в фестивале «Уникальный автор».

Но на этом моё путешествие не закончилось. Через год я опубликовала на портале Стихи.ру цикл стихотворений «Маршруты лета» (http://www.stihi.ru/2011/09/14/1694).