БАНЬКА ПО-ЭМИГРАНТСКИ

 

В старом, ржавом «шевроле»
Прем по автобану –
Лето! Мы же, по жаре,
Как придурки, - в баню!
Наш маршрутик – Вашингтон –
Брайтон-бич, там баня…
Как смешной, дурацкий сон,
Жми железку, Ваня!
Пусть рычит автомобиль,
С визгом юзят шины,
Тут всего-то триста миль,
Венички – в машине!
Я их в парке наломал,
Лист окреп на Троицу,
От секьюрети удрал –
То-то он расстроился!
Я – дурак, и ты – дурак,
Этим и богаты!
Ты решил – у нас бардак,
Я – порядок в Штатах.
Нас таких мильёнов семь –
Танцы на канате,
Есть и глупые совсем,
Те живут в Канаде.
Я деньжонок соберу –
Не был там, где дико,
Там, где скачут кенгуру
И собаки динго.
Нас по миру понесло,
Вот, пустили в сказку…
По-английски – восемь слов,
За душой – сто баксов!
«Что-то я рулю один,
Даже надоело!» -
«Вон, колонка «Газолин»,
Разомнем-ка тело!»
«Здесь бензин, что там – вода,
Да, живут – жируют…
За него вы, господа, -
В Третью Мировую…»

Со своею простотой
И славянской силой
Не понять нам жизни той,
Что звала – манила.
Для китайца здесь – Китай,
И Мадрид – испанцу,
А у нас идет раздрай
Со времен Гражданской.
«Вы же – красные!» - кричат, –
«За отцов в ответе!»
Мир для их больших внучат
В долларовом цвете.
Сорок пятый славный май,
Памяти нетленной…
Но с тех пор опять - раздрай
Меж военнопленных.
«Ты – Бандера!» - «Ты же – СМЕРШ!
Дед мой на Босфоре…
Их помирит только смерть,
Правнуки доспорят.
«Вас же Брежнев отпустил!» -
«Так таки похоже…» -
Костыльком – что было сил –
По родной уж роже!
Под грохочущим мостом
Брайтон-бич балдеет,
Старички махнут по сто,
Валидол – халдеям!
«Диссидент ты, твою мать,
В зоне знал по фене,
Можешь здесь ты смаковать
Вывеску «ПЕЛЬ-МЕ-НИ»!
Мой приятель – ксенофоб,
Стал таким он быстро,
Получил он в Штатах в лоб
Резко и со свистом.
Он КРЫЛО изобретал,
Чудо-вещь такую,
Где изогнутый металл
Небо атакует.
Лет семнадцать гнул, чертил,
Бросил всю работу,
Даже фирму учредил
«АВИА – чего-то».
А потом наскреб деньжат –
«Турпоездка к Хэму!»
До сих пор там дорожат
Этой русской схемой…
Папа Хэм – похож! Двойник!
Из Одессы – спорим?
Яхта… Борода… Старик…
И, понятно, море.
Папа Хэм и знать не мог –
Кто пришел в бунгало:
«Из России? Да-а, сынок…
Будем жарить сало!»
Был солидным друг Иван –
Папка с чертежами…
Через час – в дымину пьян,
Утром задержали.
В шортиках флоридский мент –
На своем, без фальши
Объяснил в один момент,
Дескать, walk… подальше.
Друг словечки погрубей
Знал, но очень мало…
Уловил он все ж: «ОК?»
«Йес!» - мента не стало.
Снова к Хэму: «Оборзел?
Чертежи и паспорт!»
Так попал, бродяга, в «джелл»,
Что ж, не будешь хвастать.
Там добавили б срока –
Ну, по Интерполу…
Но – «включил он дурака»,
Стал носиться голый.
Там – больничка, там – покой,
Красть он начал сахар:
«Нам больной такой на кой?» -
И прогнали... друга.
Я  в политику полез,
Мне менты родные
Враз устроили ликбез,
Дали выходные –
На перловке, сухарях,
Похудел немного…
Но вкуснее, говорят,
Жизнь потом… Ей Богу!
Вот мы мчимся, хохоча,
Ну-ка, поиграй там!
От Заставы Ильича –
На советский Брайтон.
Нам без бани – нет, друзья…
Ностальжи! – хоть тресни.
Даже в Штатах – нет, нельзя,
Постно,
трезво,
пресно!
Позабудут малыши
Свой язык и дело,
Строим церковь – для души,
Баньку – да-а! – для тела.

Ну-ка, друг, поддай парку!
Хорошо, как прежде…
Ну, везет мне, дураку –
Жив одной надеждой!

      Вашингтон - Нью-Йорк, 1996 г