Он был хороший поп, он строил, утешал,
Его б загнали в гроб, чтоб больше не мешал.

К несчастью, был умен, и как живой магнит,
Он и на сорок дён с тобой поговорит.

О Боге, о судьбе, о русских на земле,
О нашей голытьбе, о золоте в золе.

Он был хороший поп – начальству не дерзил,
И вовсе был не сноб, да из последних сил

Он верил во Христа, и верой заражал –
Вот так искрит кристалл, пугая сотни жал.

Он был один как перст, и был всегда с толпой,
Надев наперстный крест, нас вёл на водопой,

Он не хамил, кося, в простецкий оборот,
Визжащих поросят ему не нёс народ.

За попки не трепал чужих игривых жён…
Вот тут-то он попал – допрошен, осуждён

За то, что не как все он окормляться смог,
Здесь дьявольский посев – не русский это бог.

Ему, прибавив сан: «Вот так, архиерей!
Там на пятнадцать стран есть целых семь церквей!»

Лети! И с глаз долой! Забудь про русский снег,
И липкою смолой там прилепись навек.

Язык освоил он, открыл приют и хор,
И колокольный звон – до Кордильерских гор…

Красивые места, горячие сердца…
И снова, как с листа – судьбина мудреца.

Прошёл небесный круг – двенадцать трудных лет…
Укоренилось! Вдруг зовут держать ответ.

А там снимают сан, затем ссылают в ночь –
Служить там небесам… святой воды толочь?

Не нужно. Ни к чему. И есть куда уйти,
А ясному уму открыты все пути.
 
                3 апреля 2020 г, Мельничный ручей