В житейском море есть
такая бухта,
Где жирных трав зелёная
вода
От субмарин притопленных
набухла,
Их много набивается
сюда.
Здесь никогда не
слышатся команды,
Тревожные сирены не
орут.
Они вплывают – чёрны и
громадны –
И здесь ложатся тяжело
на грунт.
И терпеливо, со времён
потопа,
Не радуясь, не плача, не
любя,
Здесь в памятники,
словно в перископы,
Покойники из-под земли
глядят.
Глазами фотографий
пожелтелых
И стерегут из чёрной
глубины,
Когда кресты оптических
прицелов
Окажутся со мной
совмещены…
Я огибаю кладбище
сторонкой,
Топчу повдоль забора
травостой,
И свежие могилы, как
воронки,
Затягивают жадной
пустотой.
1989
| 
