Зима. 
Ни крошки хлеба. 
Весь Кёнигсберг замёрз. 
Но Кант глядит на небо, 
но Кант живёт всерьёз. 

Нет разницы педанту, 
что нас Господь отверг. 
Сверять часы по Канту 
выходит Кёнигсберг. 

Пусть рыцари Тевтона 
покоятся в гробах. 
Уже родился Гофман, 
и крысы в погребах 

уже грызут основы 
спокойного житья, 
и нет пути иного, 
чем в ад из бытия... 

Но не отвергнуть разом, 
что Божьих дел не счесть: 
порочен чистый разум, 
а свет на свете – есть! 

А в свете том, хоть тресни, 
хоть миловать вели, 
кухарки интересней, 
чем наши короли!