ЯКОВ ЕСЕПКИН

                              Ночь цветников

• «Совпадения бывают и такими. По истечении Нобелевской недели должен окончательно проясниться вопрос относительно выдвижения Есепкина на соискание Нобелевской премии по литературе за 2020 год (Россия или Канада)».

                                                                                            Л. Осипов

I

Днесь начиния суще мелки,

Вишни рдятся во уснах меловых,

Свечи златом тиснят ангелки

И виются царевны в столовых.

Что литии полнощно звучат,

Мы ль дневные посты не любили,

Александра уста премолчат,

Рот Иосифа глиной забили.

Ах, воспомнят ли дщери когда

Венценосных отцов надэфирных,

Яко мертвая тлеет вода

Меж губами теней их порфирных.

II

Этот бледный октябрь со Звездой

Над Афинами станет лишь сниться,

Челядь мертвою тусклой водой

Розы сбрызнула: им утемниться.

Что в хоромах искать, внесены

Ко стольницам багетные хлебы,

Видишь, Грегор, печать у Луны,

Сватовское начинье – у Гебы.

Яств откушает дворня, уста

Модниц савских прельют меловые,

Бал начнется кошмарный с листа,

Где извеяны мглой пировые.

III

Полон стол, на фаянсовый мрак

Белых яств титул царский низложен,

Шелк пеёт, веселится арак,

Чудна сельдь от лавастровых ножен.

Ах, соникнем, соникнем ко мгле,

Чтоб рубинами выбить макушки,

Щучьи главы, мерцайте с шабле,

К вам ли прянулись мертвые ушки.

Нас лишь бей, тусклый ядъ веретен,

Овиемся червицей альковной,

Пусть влачат златопевцев меж стен

Во тлеющейся пудре церковной.

IV

Мглу пустых царскосельских аллей

Собиенные гипсы уставят,

Кто отроков еще веселей,

Не сие ль всех милее картавят.

Легковесность Француза пьянит,

Петербург ли, волна Черной речки,

Вновь Иосиф бессмертие мнит

И каждят диаментные свечки.

В диаментовом тусклом огне

И молчим о божнице подсвечной,

И ланиты, из гипса зане,

Истекаются желтию млечной.

V

От  картавых бежали камен,

Угодили во мрамора нети,

Что грассировать – вешность имен

Фарисейские вспомнят ли дети.

Суе ж. иды, внимаете вы

Содроганье бессонных артерий,

Ждут младенцев кровавые рвы,

Ядъ таите юродских истерий.

Альты нощные тьмы зачехлят,

Востоскуют по мальчикам Юзам,

Пребежим, аще мертвых целят,

С Моргианами к тлеющим узам.

VI

Дионисии, гряньте смелей,

Ядъ к вину подбавляет шиповник,

Норы юный Адонис белей,

Перси жалует царский осповник.

Волны ль по две бегут, жемчуга

Персефона во тьме не считает,

Бьются вновь о зерцалы снега

И молчальниц роскошество тает.

Блеклым золотом с вейною мглой

И прелить битых кубков сомрачность,

Где амур ядовитой стрелой

Тщился выжечь аидок невзрачность.

VII

Се январское таинство мглы,

Течь фольги, меловые сапфиры,

Бланманже и с бисквитой столы,

Где ядят ли, хозяйствуют Фиры.

Как за нами следят со шелков

Злоголосые фри и мелятся.

Мелом вытисним хвойный альков,

Пусть и этим серебром целятся.

Вейтесь, феи, взвивайтесь легко,

Бейте ядом шары солитые,

Потешаясь над вдовой Клико

И макушки темня золотые.

VIII

Сеннаар и не вспомнит святых,

К столам яств поднесенны лилеи,

Виждь, Геката, певцов золотых,

Туне майские вспевших аллеи.

Нет ли сех на голгофской тверди,

Где и вретища столпников тлеют,

Звезды смерти одне впереди,

Вишен ядных князьям не жалеют.

Вместо пурпура – хмель о мурах,

Тьму подвалов сотлили Эолы,

Хоть Гиады в медовых пирах

Пусть узрят наши желтые столы.

IX

Держат ныне столовые мглы

Всетрапезные яства и вина,

Флейт чурались волшебных столы,

Яды тлит в меловом гордовина.

Что убитых и чаять – остье

Сех портальные звезды желтили,

Завершай, гормоза, питие,

Вы сотуне плели апостили.

Нам безсмертие мрамор ссудил,

Акварельных ли ведьм упасаться,

Ид порфировый шелк остудил,

Время с башен их желтых бросаться.