Яков Есепкин

• «Не исключено, что на предстоящей Московской книжной ярмарке отдельные книги Есепкина все - таки будут представлены без его ведома и согласия. Пути гениальных художников неисповедимы.»

                                                                                      В. Левкова

Портреты юдиц в богемных домах Рима

Четырнадцатый фрагмент

Персефону всемрачный Аид

Мглой поит и Циана рыдает,

Что коварство и блеск аонид,

Их лишь ангельский хор соглядает.

Ах, молчите, царевны письма,

Золотыя певицы ночные,

Правит вами ль царица Чума,

Ах, отравы ея ледяные.

Выше неб ли земная судьба,

Увили нас решетницы клетей,

И в чужие летят погреба

Звезды вычурных морочных нетей.

Тридцать восьмой фрагмент

Над гранитом эгейской волны

Иль над тусклой Невою лилеи

Блещут желтью, иль, в черные сны

Излетясь, мнят Флиунта аллеи.

Се пиры, се кифары пеют,

Восславляют одесность рапсоды,

Меж фарфорниц юнетки снуют,

Презвучат хлебодарные оды.

Но гляни – цари млечно белы,

Горы емин легко остывают,

И юдицы одне веселы,

И на остье шелка навивают.

Сорок третий фрагмент

Меж всечервных пасхалов горят

Хлебы ночи, мы ею ли дышим,

С нами ангели днесь говорят,

А одно эти речи не слышим.

Вновь колонницы неба темны,

Вифлеемские звезды мерцают,

Фаворитки аллей и Луны

Юдиц бледных о смирне зерцают.

И Господе спустится в подвал,

И найдутся за ним пресвятые –

Чаять немости млечных кимвал,

Тьму лияше на столы златые.

Пятидесятый фрагмент

Цвет пасхалов начинет краснеть,

Станут яствия мела белее,

И вольно же цветкам пламенеть,

Розам черным бысть крови алее.

Фарисейские эти столы,

Эти емины тьмою чинятся,

Прочь сойдем, аще юдицы злы –

Всё им царичи мертвые снятся.

И опять ягомости зайдут,

Хлебы пышные к свечкам наставят

И амфорники мглою сведут,

Яко туне юдицы лукавят.

Портреты юдиц в капрейских садах

Одиннадцатый фрагмент

Ветхий пурпур на столы менад

Застелят ангелки, вспыхнет хором,

И жасмином столпы колоннад

Фей поманят и бледным декором.

Ирод-царь, се и наши дары,

Се превитые чернию вишни,

Аонидам ли славить муры,

Яко литии ныне излишни.

Лишь к всецарским пирам навиют

О хлебницах кровавую слоту,

И щиты для рапсодов куют,

И под барвами чают золоту.

Двадцать восьмой фрагмент

Это нега капрейских садов

Будит ангелей хоры ночные,

С золотых всетлеенных плодов

Истекают армы ледяные.

Помни, Рания, звезды и мглу,

И летейские хладные бреги,

Нас владетели ждали к столу,

Нам дарили цари обереги.

Днесь еще геспериды таят

Млечность яблок, увитых огнями,

И меж статуй белых восстоят,

Прелия диамент над тенями.

Сороковой фрагмент

Ночь решета златые свое,

Млечный воск утопит в пировые,

Се под миррой ли юдиц остье,

Се пасхалы юдиц меловые.

Будет нощно им плакать иль петь

О любви и царевнах сионских,

Колесницам-квадригам скрипеть

На дорожках садов елеонских.

Всех, Господе, оне извели,

Никого, никого не осталось,

Ангелочки Твое прецвели,

Где бессмертие с мглой сочеталось.

Сорок шестой фрагмент

Девы белые хлебы несут

Ко златым антикварным стольницам,

Их царицы небес упасут –

Петь осанну глорийным столицам.

Что Эпир вспоминать, мы белы

Сами нощно, кровавые дивы

Лишь безумцев тревожат, столы

Щедры внове для Мод и Годивы.

Так и будем во снах по стерням

Кущ брести меж укосных цветений,

Чтоб склониться к холодным теням

Роз и лилий в серебре плетений.

Пятидесятый фрагмент

Алой кровью пасхалы сведем,

Ночь откупорив, яд преалкаем,

Сколь высоких урочеств не ждем,

Сколь над хлебом дьяментным икаем.

Иль Сирены умолчны, пеют

Хоры юдиц и фурий меловых,

На десерты белену слиют

Ягомости со амфор лиловых.

Узрит Господе в млечных дворах,

Как, виясь меж цветниц несомерных,

Мы тоскуем о черных пирах

Во истечах крови эфемерных.