Яков Есепкин

Застолья с фуриями

Третий фрагмент

Снова патины юдиц желтей

Всеоцветных садов ханаанских,

Мало черствости ль детям детей,

Се и милостынь время шаманских.

Вам, юродные, хлеб и вино,

Преалкайте, мы ж будем скитаться,

Нам шелковье заменит рядно,

Как с блядями еще не остаться.

Что и яд розоцветный таить

Юным дщерям, белиться устанут

И войдут мглой отцов напоить –

Их ланиты червовыми станут.

Одиннадцатый фрагмент

Яд холодных десертов пьянит

Герцогинь безобразных и фурий,

Ангел смерти бессмертие ль мнит,

Ах, одно, лей глинтвейны, Меркурий.

Что к одесным столам и поднесть,

Хмель серебряный, яства златые,

Вишни с кровью червовы как есть,

Мы велебны, елико святые.

Иль начинем царевен сзывать,

Увиенных в шелка Габриэлем, –

Чароваться и вновь пировать,

Освежаясь диаментным элем.

Девятнадцатый фрагмент

На столе винограды и хлеб,

Яд угодники льют елеонский

Во благие фарфорницы неб,

Истемняя атрамент сионский.

Внове розовый морок богов

Увивает июльскою слотой,

И несут из пустых четвергов

Тени амфор, прелитых золотой.

И сочится каморная мгла

Над остудою хал белогрудной,

И одне мы сидим круг стола

Ядотечного в тьме изумрудной.

Двадцать пятый фрагмент

Нощно грешницы вишни ядят,

Переспелые вишни июля,

За царевнами алчно следят,

Навиясь из дворцового тюля.

Бляди свальные рядом, оне

Ко еминам десерты выносят,

И красуются в бледном огне

Там, где вечно сады плодоносят.

Зрим всевечно ль мы юдиц хмельных,

Оглянемся ли – несть их помина,

Лишь меж амфор горят ледяных

О рейнвейне истечья кармина.