* Сегодня Яков ЕСЕПКИН — писатель номер один в России. Равных ему не было и вчера, и позавчера, ни в Серебряном, ни в Золотом веках. Читайте великую литературу, коль скоро она чудесным образом существует и не является предметом трансвременной метафизической иллюзорности.

Яков Есепкин

Портреты юдиц у Корделии

Седьмой фрагмент

Сны Корделии тягостны, мгла

Почивальню шутов овивает,

Близу дикого сердца игла,

Что иродных еще убивает.

Лире, Лир, не веретища злы,

А пиров меловые столовья,

Дщери наши смертельно белы,

Алчут ядов и тьмы суесловья.

И томятся оне, и ядят

Вишни Гебы меж чад неборовных,

И отцов из парчевниц следят –

Надэфирных уже и бескровных.

Девятнадцатый фрагмент

Что юдицам икать – хлеб давно

Зачерствел, шелки емин алее,

В кровь и яд превратилось вино,

Девам жалуют пунш на лилее.

Ах, следите, Гиады, тлеют

О каморном венечье рубины,

Фреи нам диадемы лиют

Из увеченной славской рябины.

Грянет бальник Аваддо, чела

Мертвых одниц распишут уголем,

И трельяжей ночных зеркала

Мгла собьет, где еще мы глаголем.

Тридцать восьмой фрагмент

Волны снов Идофея сребрит,

Богородице нас отемняет,

А бледна и веселость харит,

Именины их ночь отменяет.

Что ж исцветникам снится, Колон,

Белым розам и алым, горящим

Тленной желтию, сех Аквилон

Презлатил в наставленье дарящим.

Будут вершникам дарствовать мглу

И хлебницы, и негу жасминов,

И тогда мы подсядем к столу

Именитств о золоте карминов.

Сороковой фрагмент

Тусклым блеском левкоев и астр

Сад встречает диаментных гостий,

Жжет вино золотой алавастр,

Шелк мерцает круг басмовых остий.

Зри, Господе, хотя цветники

И обручников ночи хрустальной,

Где еше и висят ангелки,

На какой гильотине портальной.

Станут юдицы Тейю хвалить,

Первой лунной богине дивиться,

Чтоб кровавую цветность излить

И карминовой миррой давиться.

Пятидесятый фрагмент

Август ночь золотых цветников

Благо дарствует стайкам прелестниц,

Фей чарует всезвездный альков,

Холодя сенью мраморных лестниц.

Убеляйся, каморная тьма,

Пусть фиады о винах немеют,

Нам Геката мирволит сама,

Ей торговки перечить ли смеют.

Но Корделии сны тяжелы

И юдиц устрашает изветность,

И со усн мы лием на столы

Изумрудно-кровавую цветность.