Не сорву, а прямо в грязь втопчу
эдельвейс на клумбе у вокзала.
Я теперь черемухи хочу,
чтоб она во рту слова связала,
чтобы не крутиться мне винтом,
чтобы я был правилен и точен,
чтобы я помалкивал о том,
что мой финский нож уже наточен.
Я не злой, не добрый - никакой,
но на мне ботинки Наримана,
я простой гуляка городской,
здрасьте, вышел месяц из тумана.