Дмитрий Самозванов

                                                СТРАШКИ ДЛЯ ДАШКИ

ВОЛШЕБНОЕ ОЖЕРЕЛЬЕ

Часть третья

Но Яношу повезло – он не разбился, упав с огромной высоты. По дну ущелья протекала глубокая и быстрая горная речка, в которую он и погрузился. Вынырнув, он уцепился за ствол дерева, некогда служившего ему мостом, и стремительное течение повлекло его. Впереди юноша услышал сильный шум падающей воды. Его несло к водопаду. Казалось бы, что падения с него избежать было невозможно, но дерево застряло между двух валунов на самом краю водопада. Прежде чем дерево сорвалось и обрушилось вниз, Янош сумел перебраться на один из камней. Здесь он встретил рассвет, трясясь от холода.

– Ну и что мне теперь прикажете делать? – задал сам себе вопрос Янош. – Похоже, что единственное, что мне осталось, это разбиться о камни, прыгнув в водопад.

Чтобы как-то занять себя в ловушке, в которой он очутился, Янош достал из-под одежды ожерелье, и, не снимая его с шеи, полюбовался драгоценными камнями, сверкающими в лучах восходящего солнца.

– Как пылают! – восхищенно воскликнул юноша, но  потом нахмурился: – Только какой мне сейчас прок от этой побрякушки!? Но, все ж таки интересно, зачем она понадобилась колдуну?

Янош потер пальцем золотую пластинку в форме мифического зверя – полу – льва – полу – орла, называемого грифоном.

В то же мгновенье юношу кто-то схватил за бока и поднял в воздух. Янош отчаянно замахал руками и ногами, но неизвестное существо, схватившее его, не ослабляло хватку.

– Отпусти меня, негодяй! – закричал юноша, но, глянув вниз, тут же поправился: – Нет, лучше не отпускай!

Яноша плавно опустили на вершине одной из гор, и он, наконец, смог увидеть своего похитителя. Рядом с ним на вершину опустилось странное существо, похожее на то, что было изображено на золотой пластинке. Грифон сложил огромные крылья за спиной, по-кошачьи почесал задней лапой у себя за ухом, и выжидательно посмотрел  на юношу, наклонив лобастую голову с огромным орлиным клювом.

– Эй, зверюга! – крикнул ему Янош, убедившись, что существо не собирается на него нападать. – Тебе что, тоже что-то от меня нужно?

– Нет! – хрипло произнес грифон. – Это я нужен тебе!

– А кто ты такой? – удивленно произнес Янош.

– Я – Отвечающий! Ты вызвал меня, потерев пластину. Задавай вопросы!

– Что это за ожерелье такое, из–за которого я здесь очутился?

– Его создал четыреста лет тому назад маг Рагнахар по заказу короля Оттокара Жестокого. Вероломный король отплатил магу черной неблагодарностью. Первоначально ожерелье имело тринадцать магических камней, но один из них король использовал против мага, лишив его силы. Затем подлый король приказал казнить мага как еретика. Рагнахара сожгли в Королевском Замке, но перед смертью он успел наложить проклятие на короля и на место, где его предали мучительной казни. Король так и не сумел воспользоваться другими волшебными камнями, так как был отравлен собственной дочерью. Кроме короля никто не догадывался о волшебных свойствах ожерелья, и когда принцесса – отцеубийца покончила с собой, ее погребли с ним в качестве простого украшения. С тех пор никто не мог проникнуть в замок, отданный во власть темных сил.

– Но как о волшебном ожерелье узнал Голубан? И почему он выбрал меня для того, чтобы добыть его?

– Голубан сумел вызвать дух Рагнахара, и каким-то образом смог выведать у него тайну. От него он также узнал, что только ты можешь проникнуть в Проклятый Замок, и то, только при определенных условиях. Ты являешься потомком мага Рагнахара, и этим все объясняется!

– Вот тебе и раз! Оказывается, у меня в роду были не только крестьяне, но и колдуны! Ну и как мне вещью своего пращура воспользоваться?

– Протяни ожерелье к солнцу и скажи: «Заключенный в камне, явись на мой зов!» Затем загадывай любое желание, и оно исполнится! А сейчас прощай!

Грифон исчез, и одновременно с этим пластинка на ожерелье из золотой превратилось в медную. 

Янош поднял ожерелье к солнцу и произнес нужную фразу. В воздухе перед ним возникла призрачная фигура, излучающая зеленоватое свечение. Это был всадник в полном доспехе, словно изготовленный  из зеленого стекла, но, тем не менее, он был живым.

– Я Рыцарь Зеленого Камня! Приказывай! – произнес воин.

– Я хотел бы я очутиться у себя дома, – сказал Янош и тут же обнаружил себя сидящим на лавке в собственном домишке. Изумруд на ожерелье превратился в обыкновенную стекляшку.

Янош выбежал во двор и огляделся по сторонам.

– Все без обмана! И село, и церковь на месте, значит, я действительно вернулся назад. Эх, и заживу я сейчас! Потребую подновить свое жилище, скотиной разживусь… А еще мешок червонцев попрошу – устрою праздник на все село, пусть помнят Яноша сына Белы! Конечно, и церкви денег дам, на помины батюшки с матушкой. –

Но Янош был рассудительным парнем. Когда первый восторг прошел, он сел на скамью и призадумался.

– Однако, ожерелье-то не совсем чисто! Сделано колдуном, даром, что моим предком, и в проклятом месте хранилось. Как бы и меня в связях с Нечистым не обвинили, сельчане шарахаться от меня начнут. Святые отцы отчет потребуют, да, пожалуй, и ожерелье отберут. Да, ну его, это ожерелье! Жил без него и дальше проживу! А его, от греха подальше, закопаю.

Сказано – сделано. Завернул Янош сокровище в тряпицу, и зарыл под вишней у своего дома. Перекусил малость чечевичной похлебкой и черствой лепешкой, и спать завалился.

Разбудил его отчаянный звон колокола.

– Что там опять случилось, пожар что ли? – пробурчал Янош, с неохотой вставая с лежанки. Хочешь – не хочешь, а идти было нужно – набат созывал ополчение. Надев кольчугу, подвесив отцовский палаш и заткнув за пояс турецкий ятаган, Янош направился на сельскую площадь перед  костелом. Там уже собрались все жители села, а многие мужчины были при оружии. На ступенях церкви, рядом со священником, опираясь на него, стоял перевязанный гонец в запыленной, пропитанной кровью одежде.

 – Беда! – обратился гонец к взволнованным сельчанам, собрав остатки своих сил. – На нас идут оттоманы! Пограничное войско разгромлено, и турки надвигаются на наше королевство. Они уже сожгли много деревень по ту сторону реки, и скоро будут здесь. Пусть женщины, старики и дети уходят в город под защиту городских стен, а те, кто может носить оружие, вступают в королевское войско. Мне больше нечего вам сказать – я убит! – с этими словами гонец повалился на ступени, и все увидели, что из его спины торчит обломок стрелы.

Поднялся невообразимый шум. Заголосили женщины, заплакали ребятишки. Из костела вышел церковный служка и подал священнику хоругвь и саблю. Священник поднял клинок над головой, призывая к молчанию. Шум постепенно улегся.

– Дети мои! – сказал священник. – Бог посылает нам очередное испытание, и мы сумеем преодолеть его, как делали это не раз, доказав Всевышнему свою преданность. Уповаем на помощь Его и на заступничество святых покровителей наших. Вознесем же молитву во славу Божью!

Люди упали на колени и дружно, вслед за священником, начали повторять латинские слова молитвы. После заключительного «Амен!», священник произнес:

– А сейчас расходитесь по домам, собирайте своих домочадцев в путь. Все, кто способен носить оружие, пусть потом соберутся на этом месте. Я сам поведу вас в бой против врагов Божьих, и будь я проклят, если этой рукой не снесу пару турецких голов! – закончил священник совсем неожиданно для своего сана, потрясая саблей под одобрительные крики сельчан. Священник был родом из этих мест, и, как истинный мадьяр, не один раз принимал участие в схватках с незваными гостями.

Часть четвертая

Спустя несколько дней, Янош стоял на правом фланге королевского войска в ряду лучников и наблюдал приближение турецкого войска. Волшебное ожерелье вновь было на нем, спрятанное под тигеляем и кольчугой.

Невозможно было без содрогания смотреть на наступающую орду, заполнившую собой все пространство перед ними до самого горизонта. Многочисленные бунчуки и знамена реяли над несметным войском захватчиков, одетых  пестрые одежды. Впереди мчались на низкорослых лошадках крымчаки, оглашая окрестность дикими криками. Следом степенно двигались орты янычар, узнаваемых по характерным колпакам с перьями. По флангам их сопровождала многочисленная кавалерия – сипахи, в причудливых нарядах. Дальше, неорганизованной толпой, шли башибузуки – турки, албанцы, боснийцы, кавказцы, двигались телеги, запряженные волами, верблюдами, конями и ослами.

 По сравнению с этим воинством, королевская рать казалась песчинкой среди бушующего моря. Оставалось только уповать на божественное вмешательство, чтобы достойно противостоять врагу.

– Никогда не видел столько нехристей сразу! – сказал  пожилой лучник, стоящий рядом с Яношем.

– Тем лучше, папаша! – отозвался какой-то бойкий паренек, – Чем трава гуще – тем легче косить! Видишь, какие они все разряженные – добудешь себе новый жупан да портки, только выбирай!

– Эх, парень! Самого тебя сейчас скосят, глазом моргнуть не успеешь! Поляжем мы все здесь, и часу не пройдет. Глуп король, что вывел нас в поле, лучше бы в крепости засесть, так оно сподручнее бы было.

– А ты, отец, уже и в штаны наложил? – не унимался паренек, хотя было видно, что ему самому не по себе, и за бравадой он пытается скрыть страх.

Старый воин ничего не ответил. Он лишь прищурил глаз и пустил стрелу в турецкого всадника, неосторожно приблизившегося слишком близко к их отряду. Взмахнув руками, турок с торчащей из глаза стрелой, свалился с лошади. Этот меткий выстрел словно бы послужил сигналом к началу сражения. Грянули пищали и засвистели оперенья стрел. Крымские татары налетели на передовые полки королевского войска и начали выбивать воинов выстрелами из своих мощных луков. Королевские лучники и арбалетчики мощным залпом сумели отогнать первую волну наступающих врагов, но на её место хлынула другая волна. Легкая вражеская конница то налетала, то отступала, осыпая стрелами стоящее в обороне войско, и ряды защитников стремительно уменьшались. Вокруг Яноша уже лежало много его убитых товарищей. Погиб и пожилой лучник, и бойкий парень.

После очередного налета, крымчаки рассеялись по сторонам, и на потрепанную королевскую рать с пронзительным визгом понеслась вражеская пехота. Янош, расстреляв все стрелы, взялся за меч. Внезапно он оказался в водовороте боя. Уклонившись от сабельного удара, он вонзил палаш в чернокожего оттоманского солдата в ярком восточном наряде, а затем схватился с другим турком, которого одолел при помощи приятеля. Янош потерял счет времени. Он рубил налево и направо, и был забрызган своей и чужой кровью. Сбоку на турецкую пехоту налетели королевские латники, опрокинули ее и заставили удариться в паническое бегство. Но это был лишь временный успех. На место разгромленных турецких полков встали другие, и вновь на уставших ратников пошли свежие силы неприятеля. Во время очередной схватки Янош получил шестопером сильный удар по голове и потерял сознание.

Он избежал гибели только благодаря своему прочному шлему и толстому войлочному подшлемнику.

Янош очнулся оттого, что почувствовал, что кто - то пытается стянуть с него кольчугу. Приоткрыв глаза, он увидел ухмыляющуюся рожу турка – мародера, который принял его за мертвеца. Осторожно достав кинжал, юноша ударил им в шею турка. Раненный грабитель, зажимая рану руками и хрипя, отбежал от него, рухнул и забился в предсмертных конвульсиях. Но Янош даже не посмотрел в его сторону. С огромным трудом он поднялся на ноги. Вокруг него лежали только мертвые тела и трупы лошадей. Далеко в стороне еще продолжался бой – там горстка оставшихся храбрецов, оказавшись в окружении, отчаянно сопротивлялась превосходящим силам врага, но было заметно, что бой уже проигран вчистую. Янош сунул руку за пазуху и извлек ожерелье.

– Что ж, видимо, пришла пора тобой воспользоваться, хотя, видит Бог, я делаю это не из корысти, а по крайней нужде. –

Янош произнес условную фразу, и перед ним возник светящийся красный всадник.

– Я Рыцарь Красного Камня! Приказывай!

– Дай мне возможность разгромить врага, Красный Рыцарь! – попросил Янош. Юноша оказался на спине огромного коня, а его тело оказалось облаченным в полный рыцарский доспех. Янош покачнулся в седле и произнес:

– Рыцарь! Я не умею управлять боевыми конями! К тому же, не в моих силах победить огромную армию!

– Я сам поведу тебя в бой, повелитель, и стану твоей карающей дланью! – возвестил рыцарь и слился с Яношем в одно целое, окутав его рубиновым сиянием. В руках юноши появились два огромных огненных меча.

Подобно лавине Янош обрушился на вражеское войско, а мечи в его руках завертелись, словно лопасти взбесившейся ветряной мельницы. Он прошел сквозь плотные порядки опешивших врагов, как нагретый нож сквозь масло, оставляя за собой груды изрубленных тел. Вражеские стрелы и пули отскакивали от его сверкающих доспехов, удары вражеского оружия не причиняли Яношу вреда, а от его ударов не спасали никакие прочные шлемы и панцири. Где бы ни промчал Яноша его боевой конь, он везде сеял смерть и разрушение. Не выдержав, огромное войско турок, с криком «Джабриэль!», ударилось в паническое бегство, бросая оружие, знамена и телеги с награбленным добром. Конь вынес Яноша на холм, где стоял шатер главнокомандующего оттоманской армией. Янош изрубил многочисленную охрану паши, и одним ударом срубил бунчук с конскими хвостами, установленный на холме в качестве главного штандарта. Огонь, льющийся с клинков его мечей, подпалил шелковую ткань шатра, и шатер ярко вспыхнул. Какой – то здоровенный толстяк в огромной чалме и в расшитом золотом халате упал перед Яношем на колени и протянул ему саблю в украшенных самоцветами ножнах. Это был турецкий паша, сдающийся в плен.

В это же самое время, на другом холме, окруженный немногочисленной свитой, стоял сломленный поражением король. Он видел героическую гибель своего войска, и сейчас, наблюдая, как турки добивают последних воинов, горестно произнес:

 – Что же теперь будет с моей страной!?

Затем король посмотрел на стоящего в стороне человека в черном одеянии.

– Голубан! Ты обещал мне победу, но ты подло обманул меня! По твоему совету я вывел войско из спасительных крепостных стен на верную гибель, и ты ответишь мне за поражение! Приведите мне палача, пусть он казнит этого изменника прямо здесь!

– Не стоит горячиться, Ваше Величество! – спокойно произнес колдун, стараясь оттянуть расправу. – Битва еще не закончена, и в любой момент может произойти коренной перелом.

Словно в подтверждение его слов, вражеское кольцо вокруг уцелевших королевских ратников распалось, и турки кинулись бежать, словно стадо напуганных овец.

– Что там такое происходит!? – не веря своим глазам, воскликнул король. – Кто этот витязь, перед которым в страхе бегут наши враги?

– Я слышу крики турок, – подал голос королевский духовник, - Они называют имя Архангела Гавриила. Видимо, святой заступник спустился с небес, дабы покарать неверных и спасти наше боголюбимое воинство.

– Кажется, я догадываюсь, кто это может быть, – прошептал Голубан, а затем сказал в полный голос: – Видите, Ваше Величество, я оказался прав! Звезды никогда не лгут, а я лучший в мире предсказатель.

– Извини, Голубан, что я усомнился в тебе, – миролюбиво произнес король, обнимая колдуна за плечи. – Я  щедро одарю тебя за благое предсказание. А сейчас поспешим к нашему войску и узнаем, кто наш неведомый спаситель.

Уцелевшие королевские воины, воспрянув, начали, было, преследовать удирающих турок, но, натолкнувшись на вражеский обоз, оставили это занятие. Погоне за рассеявшейся ордой они предпочли дележ захваченной добычи, щедро вознаграждая себя за ратные труды. В те времена это считалось обычным делом.

Навстречу королю по полю брани мчался величественный всадник в красном ореоле. Он вез какой – то пестрый тюк, переброшенный через переднюю луку седла. Не доезжая до короля, всадник остановился и сбросил тюк на землю. Это оказался турецкий паша, который, что-то жалобно бормоча, подполз к ногам королевского коня. Но король даже не взглянул на него, и пашу оттащили слуги.

Красное свечение, окружавшее неизвестного рыцаря, исчезло, и он неловко спустился с боевого коня. Рыцарь откинул забрало, и все увидели его юное лицо. Роста рыцарь тоже был далеко не богатырского.

Король и его приближенные также поспешили спешиться.

Впервые за свою жизнь король не знал, как ему поступать в данном случае: если это был посланник небес, то перед ним следовало пасть ниц, а если это человек, его следовало приветствовать в соответствии с рангом, дабы не уронить королевское достоинство.

Увидев замешательство короля, Голубан пришел к нему на помощь:

– Позвольте представить Вашему Величеству принца Ласло из Великой Хунгарии, что находится за землями московитов. Слух о Вашем могуществе и мудрости достиг их далекого королевства, и он явился, чтобы лично засвидетельствовать свое почтение. К сожалению, принц плохо говорит на нашем языке, и он просил меня быть его толмачом.

Янош изумленно посмотрел на Голубана, но тот, прежде чем юноша произнес хоть одно слово, подбежал к нему, якобы для того, чтобы взять лошадь под уздцы, и прошептал:

– Для тебя будет лучше, если ты подтвердишь мою ложь. Забудем о наших прежних делах – теперь я твой друг и союзник. Королю может не понравиться твоя правда, Янош – он не сторонник черной магии.

Затем, повернувшись к королю, Голубан громко произнес:

– Его Высочество велел мне сказать Вашему Величеству, что он благодарен Ему за дарованную возможность принять небольшое участие в этом сражении, и поздравляет Его Величество с Его Великой Победой!

Король, наконец, принял достойное решение, и воскликнул, разведя руки в стороны:

– Приди же в мои объятья, сын мой, и раздели со мной радость триумфа!

Часть пятая

Спустя три дня в королевском дворце по случаю победы был дан пир.

Янош, облаченный в причудливый и неудобный наряд, пошитый по самой последней моде, сидел по правую руку от короля. Голубан, якобы выполнявший роль переводчика, стоял за высокой спинкой кресла Яноша, и шептал ему на ухо как поступать в том или ином случае.

По левую руку от короля расположилась принцесса Штефания  - статная черноволосая и черноглазая красавица с надменным выражением лица.

Когда, сутки назад ей представили Яноша, он видел, как менялось это лицо – от недоумения к разочарованию. Сейчас принцесса старалась не смотреть в его сторону, но и в случайных ее взглядах читалась неприкрытая враждебность, причины которой юноша не мог понять. Он не знал, что в отношении его особы, у короля с дочерью состоялся серьезный разговор:

– Я думаю, что в твоем возрасте пора уже думать о замужестве – сказал король сразу по прибытию во дворец. – Ты должна произвести на принца Ласло приятное впечатление. Не стану от тебя скрывать, я бы желал заполучить подобного зятя.

– Но он же еще совсем мальчишка! Ты хочешь отдать свою красавицу дочь за этого маломерка, который едва достает мне до плеча?! – воспротивилась Штефания.

– Не такой уж он мальчишка! Видела бы ты только, как от нашего принца удирало турецкое войско! Подобных витязей во всем свете не найдешь!

– Значит, это было какое – то колдовство, или твои «ужасные» турки были настолько слабы, что их смог разогнать какой - то мальчишка. Подумать только, меня отдают замуж за проходимца из неведомой варварской страны! И почем ты знаешь, может он вовсе и не принц?

– Ну, уж нет! Истинно королевскую кровь ни с какой другой не спутаешь! Как он держится – учтив со мной без подобострастия, сразу видно, не впервой ему с монархами общаться на равных! А в бою – вылитый Дракон, что на гербе нашем! И набожен – все видели, как он истово крестился в соборе, на колени перед Божьей Матерью припадал. А ты говоришь варвар, колдун! И душа у него отзывчивая. Когда мужиков из моего войска погребали, так он даже прослезился, на попа деревенского погибшего свой шелковый плащ набросил. –

Принцесса зло рассмеялась:

– Что за жениха ты, батюшка мне выискал! Над холопами слезу проливает – эка, невидаль! Черный люд сострадания недостоин!

– Ну, хватит! – прервал её рассерженный король. -  Мудрый правитель и с чернью должен быть порой ласков. Не о том разговор. Слушай мою волю! Либо ты идешь с принцем под венец, либо отправляешься  в монастырь! Младшую дочь к себе приближу, а тебя с глаз долой!

Дело в том, что была еще у короля Томаша одна дочь, нелюбимая, которую он называл Простушка Анне. Это была маленькая, робкая и невзрачная девчушка, которая сейчас воспитывалась в монастыре, вдали от столицы.

Не знал Янош и о другом разговоре, состоявшемся в тот же день в укромном месте дворца.

– Милый мой! – рыдала Штефания в объятьях Голубана. – Что нам теперь делать? Батюшка всерьез собрался отдать меня замуж за новоявленного принца! Ты же знаешь, что я люблю только тебя! Увези меня, любимый, куда – нибудь, где бы нас не настиг гнев отца!

–  Тебе не о чем беспокоиться, мое сокровище! – отвечал Голубан. – Я все устрою наилучшим образом. Самозваный принц, который благодаря случаю приобрел могущество, станет послушным орудием в моих руках. С твоей помощью, я заставлю его выполнять опасные задания, и он, либо погибнет во время одного из них, либо, растратив все волшебство амулета, вновь обратится в простую деревенщину, с которой мы легко расправимся.

– А станет ли он выполнять мои задания? – спросила принцесса.

– Парень молод и неопытен. Я сумею убедить его, что все, что он будет делать, пойдет для блага королевства. Пусть он при помощи ожерелья добывает магические предметы, от которых ему самому не будет никакого проку. Этими предметами воспользуюсь я сам, и мое могущество будет безмерным. И тогда уже твой отец посчитает меня достойным твоей руки.

– О, мой Голубан! Я верю, что так оно и будет! – воскликнула принцесса. – А теперь расскажи, что мне нужно делать.

- Слушай …

                                    (Продолжение следует)