Тайка

В  раннем детстве эта белобрысая худенькая девчонка много значила для меня.
Тайка – тихоня и совсем не озорница, моя первая в жизни подружка. С ней я могла обсудить любой вопрос, я знала, Тая меня не предаст. Она не была болтушкой. Скорее молчуньей и осторожной в разговоре. Сейчас я представлю ее.
Моя соседка и подружка по двору - Тайка Субботина.
В начале пятидесятых прошлого века я жила в небольшом деревянном домике в центре большого города. Таких домиков в нашем дворе было много. Они назывались жактовскими, потому что принадлежали городу, а не жителям. Вода в соседнем дворе, туалет на улице…все тогда жили так. Нашими соседями по двору была семья: молодая красивая женщина-брюнетка - Тайкина мама - Аня-Нюра, Тайкина бабуля – строгая, но добродушная толстуха Григорьевна и сын Григорьевны – робкий грустный мужичок средних лет, которого все называли просто Колей. Коля постоянно находился дома и помогал матери по хозяйству, говорили у него эпилепсия и инвалидность. Что это, мы тогда не знали, но моя мама говорила бабуле, Коля серьезно болеет и потому на работу не ходит. Аня или Нюра работала в офицерской столовой - официанткой. Тайка была радостью семьи, ей недавно стукнуло 5 лет. Блондинка с серыми глазами и длинными ресницами, девочка была ни на кого похожа. Возможно, Тайка была похожа на своего отца, а кто он, не знала даже Григорьевна.
Свою мать Нюру (она родила Тайку в 16 лет)  Тайка видела редко: та много работала. Девочкой занимались толстуха Григорьевна да Коля.
Тайка носила неизменные блеклые ситцевые платьишки и сандалии, а в холодное время – теплые брючки с чулочками из хлопчатой бумаги и неновое пальтишко с платком на светлых волосах.
Кроме меня, у Тайки была еще подружка -татарочка Соня, такая же белокурая, как Тайка. Соня была из многодетной семьи, папа работал шофером и иногда катал нас на рабочем грузовике.  Нам это нравилось больше всего!
Особых игрушек у нас не было. Мячи, найденные на улице, палки, и прочая дребедень. Мы выбегали на улицу, жевали черный хлеб с крупной солью, и ничего вкуснее на свете не было. Мы – это я, Тайка, два братика Холямзины, Сонька с братиком и еще пара-тройка детей.
Мама Холямзиных устраивала свою личную жизнь, и мальчишки постоянно бегали во дворе. Так говорила Григорьевна. Для нас они были хорошими друзьями, с удовольствием играли с девочками. Григорьевна говорила бабушке, что матери мальчики не нужны, их подкармливали соседи, чаще бабушка и Григорьевна. Но Славка и Витька не унывали: это были веселые и умные мальчишки.
Иногда к нам присоединялась тощая воображуля Надька, дочь учительницы по русскому, но ее мы не любили: слишком высокого мнения о себе была девчонка, но не выгонять же вертлявую.
Мне казалось, что Тайка  такая скромная, потому что чего –то боится в своей семье. Но об этом она молчала.
Аня-Нюра иногда приводила в дом незнакомых мужчин, они развлекались. Коля выпивал, а Григорьевна всех держала в ежовых рукавицах. Ей это удавалось не всегда.
- Выйдешь? – тихо спрашивала меня Тайка, - Холямзины и Сонька уже вышли.
- Конечно,  у меня сегодня пирожки с пюре, я вынесу, - отвечала, - Бабушка разрешила. Она специально так много пожарила.
- Будет пир на весь мир! – улыбнулась Тайка, - Я вынесу воду с вареньем. Бабушка размешает, варенье из крыжовника она мне отдала.
Наступило время православной Пасхи.
- Девчонки, - сказала Григорьевна, - сходите в ателье и принесите обрезков ситца, будем яйца красить.
Мы с Тайкой пришли в ателье, а там подруга Григорьевны надавала нам красивых лоскутков. Мы, счастливые, притащили их к Григорьевне. Она дала нам ножницы, мы резали, обертывали кусочками ткани яйца, а Григорьевна их варила. Как красиво было! Она пригласила мою бабушку и угощала ее яйцами и печёной Пасхой. А до этого бабушка угощала их семью мацой с куриным бульоном…и тэйглах – шариками в меду.
…Дружно жили все соседи, время было нелегкое.
*****
…1954 год. Наши дома снесли. Тайкиной семье дали двухкомнатную квартиру в центре. Я скучала по подружке и ездила к ней на трамвае. Постепенно в мою жизнь вошли другие друзья, мои поездки к Тайке кончились. Я поняла, что Тайка стала ко мне равнодушной, а насильно мил не будешь. Так мы расстались. Я забыла о ней.
Прошло много лет. Мне исполнилось пятьдесят. Я зашла в трамвай и вдруг…увидела тетю Аню-Нюру. Она была бедно одета в клетчатый платочек и старенькое пальто, но выглядела молодо. Она как будто не менялась, была также хороша. Время было не властно над ней.
- Здравствуйте, тетя Аня!, - выдавила я из себя, а вдруг это не она.
Но это оказалась тетя Аня, Тайкина мама. Я расспросила ее обо всех.
- Мама моя Григорьевна давно умерла, Коля-брат тоже, остались мы с Тайкой. Там же и живем, а ты как?
- Я? Муж рано умер, сыну 22 года, а вот с работой…убрали нашу организацию. Решилась в Израиль уехать. Брат давно там живет.
- Езжай, а то здесь уже не жизнь. А Тайка…замужем не была, детей нет, пьет подлая…замучилась я с ней, девонька. Повлияй на нее. Ей тоже 50, взрослая баба, а слада нет с ней. Может есть у тебя телефон?
- Нет, тетя Анечка, но…у соседки есть, я напишу сейчас.
Я дала телефон соседки, но Тая мне не позвонила, а мне ехать к ней было некогда.
Недавно перебирала старые фото. На одной из них мы втроем: Тайка, Сонька и я. Три добрых и хороших подружки. Блондинка Тайка, легкая и изящная, татарочка Соня – белокурая и круглолицая и я с небольшими толстыми темными косичками и густой челкой. Такими мы тогда были. Нам было всего лишь по пять лет.
Были…но жизнь нас изменила. Где ты теперь Сонечка? Почему ты стала пить, Тая? Ты же была такая добрая девчонка!
Но на этой детской фоточке мы такие милые.
Такими и запомнились навсегда.
П,С, Некоторые имена изменены автором, так пришлось. Потому что это не очерк, рассказ.
2023 июль