В Выставочном зале прошла персональная юбилейная выставка Сергея Галамаги.
- Языком описания, адекватным этой живописи в лучших её образцах, - думал я, переходя от картины к картине на персональной выставке Сергея Галамаги, - был бы язык поэзии. Или музыки. Ну, действительно, начни пересказывать живопись словами – что получится? Это всё равно, что танцевать об архитектуре.
Сложное это дело – что-то нетривиально-содержательное сказать о работе художника и при этом не низвести предъявленный зрителю уровень усилий ума, сердца и рук автора до плинтуса каких-нибудь пошлостей-интерпретаций. Надувать же щёки и с умным видом знатока рассуждать о соотношениях цвета и света – это для меня, профана по существу, человека с улицы – смешно и недостойно. Ряд работ привлекает к себе большое внимание. Долго не отпускают натюрморты, городские улицы, дома, площади, вид старого города. Аристократичны и изысканны розы. Капелька воды блестит на ветке сирени. (Таковы, наверное, были росы на травах Рая…) Трудно сформулировать, что такое поэзия, но я твёрдо знаю, что она есть. Она есть – и присутствует в лучших работах мастера: это как бы спросонок играющее со светом пространство в пейзажах с красными домами… это прохожий в шубе, с тросточкой, переходящий через улицу… Кто это? Я? Нет, у меня нет такой шубы. Это … - Пушкин! Он заехал в наши края по делам: пишет историю Пугачёва; в нашем городке для него много материала; ему интересно здесь и город ему, кажется, нравится. Он-то с его живым умом понимал, что настоящая Россия не в столицах, а в провинции, «там, где кончается асфальт»… Настоящее – реалистическое – искусство – это ведь путешествие во времени. Поэтому Пушкин – наш современник; поэтому его я увидел на базарной площади; и только в настоящей, осмысленной, честной работе художника дерево реальности обрастает при каждом просмотре новыми ветвями смысла. И поэтому никто не убедит меня, что, например, «Чёрный квадрат» Малевича – шедевр, чьё содержание открывается только посвящённым. Пространство смысловых ассоциаций здесь бедно, как крашеный забор на погосте. Это – кладбище, смерть, прах. Колодец же реализма неисчерпаем. Резюмирую. Магия, сотворённая художником на холсте, сродни бескорыстному счастью – тому, что наступает от музыки (слушайте любую высокую классику – Вивальди, Шопен), от стихов (от Пушкина до Мандельштама): … и какой там лес – еловый? Не еловый, а лиловый, И какая там берёза, Не скажу наверняка – Лишь чернил воздушных проза Неразборчива, легка.
…Одним словом: холст, масло, Галамагия.
Сергей Каменев |